Новая позитивная психология: Научный взгляд на счастье и смысл жизни - [10]

Кстати, пациентам новые веяния в психиатрии принесли немалую пользу. В 1945 году просто не существовало методов лечения психических болезней. Что-то делать пытались, но без особого успеха. Изучение психических травм, нанесенных в детстве, не помогало справиться с шизофренией (как это показано в фильме «Дэвид и Лиза»), а частичное удаление лобных долей мозга не спасало от депрессии (хотя португальский психиатр Антонио Мониц получил за это открытие в 1949 году Нобелевскую премию). Сейчас, пятьдесят лет спустя, с помощью лекарств и психотерапии врачи добиваются значительных успехов в лечении по крайней мере четырнадцати психических расстройств. Два из них, на мой взгляд, можно исцелить полностью — это так называемый синдром паники и боязнь крови и травм. (В 1994 году вышла моя книга What You Can Change and What You Can't («Что можно изменить, а что нельзя»), где подробно описаны достижения современной терапии.) Сегодня мы способны точно диагностировать наличие и степень тяжести таких недугов, как депрессия, шизофрения и алкоголизм, прослеживая их развитие в течение всей жизни пациента. Эксперименты позволили нам отмести случайные факторы. А самое главное — мы умеем определять, какой положительный эффект на ход болезни оказывают те или иные лекарства и психотерапевтические методики. Все это — результат исследований, финансируемых НИПЗ, затратившего на них в общей сложности около десяти миллиардов долларов.

Для меня эти годы тоже не прошли впустую. Изучая психические расстройства, я тридцать лет постоянно получал фанты на исследование феномена приобретенной беспомощности у животных, а потом и у людей. Постепенно мы с коллегами пришли к выводу, что приобретенная беспомощность — своего рода однополярная депрессия, не осложненная маниа кальным психозом. Симптомы, причины и методы терапии тут весьма сходны. Люди, страдающие депрессией, и те, кто не в состоянии разрешить какую-то проблему (типичный случай приобретенной беспомощности), ведут себя одинаково пассивно, хуже учатся, испытывают тревогу и подавленность. Приобретенная беспомощность и депрессия связаны с дефицитом одних и тех же химических веществ в мозгу, и лекарства, помогающие «снять» однополярную депрессию у людей, облегчают состояние приобретенной беспомощности у животных.

В глубине души я всегда чувствовал, что восполнению дефицита химических веществ придается неоправданно большое значение. Как психотерапевт, я знаком с успешным лечением психических заболеваний при помощи лекарственных средств, но знаю и пациентов, чье состояние намного улучшилось и без таблеток. Положительные изменения в организме больного происходят, когда он начинает верить в собственные силы. Так, пациентка, пережившая изнасилование, выходит из депрессии, осознав, что прошлое все равно не изменить, зато будущее — в ее руках. Другой пациент вдруг понимает, что, пусть бухгалтер из него получился не самый толковый, клиенты все равно ценят его за трудолюбие и внимательность. Еще одна пациентка, по-новому взглянув на свою жизнь, перестает видеть в ней сплошную череду несчастий. Все это приводит меня к выводу, что определенные свойства человеческой натуры, развиваемые на сеансах психотерапии, становятся своего рода защитой, буфером, смягчающим про явления многих расстройств, названия которых я так добро совестно вписываю в бланки для страховых компаний. Вот только методы лечения с упором на положительные свойства характера пациента пока не вписываются в общую схему, поскольку все психические расстройства принято исцелять определенными медикаментами, восполняющими дефицит того или иного химического компонента в мозгу.

Сегодня результаты десятилетних опытов с приобретен ной беспомощностью представляются мне в новом свете. Как выяснилось, не все крысы и собаки чувствуют себя беспомощными перед неотвратимым воздействием шока и не все люди опускают руки, сталкиваясь с неразрешимой проблемой. По меньшей мере один из троих не сдается, несмотря ни на что. Зато один из восьми проявляет полную беспомощность еще до начала эксперимента. Поначалу я упорно старался игнорировать эту закономерность, но после десяти лет наблюдений невозможно не воспринять ее всерьез. Что заставляет одних людей проявлять характер и бороться с беспомощностью, а других — впадать в безволие, уловив первый намек на трудности?

Припарковываю заляпанный грязью автомобиль и спешу к телефону-автомату. Номер Дороти занят. «Наверное, поздравляет победителя, — думаю я. — Интересно, кто это — Дик или Пат?» Дик Суинн, бывший мэр города Форт-Коллинз (штат Колорадо) — психолог, он готовит спортсменов к Олимпийским играм, заведует кафедрой психологии Колорадского университета. Пат Бриклин — кандидат от психотерапевтов ААП, образцовый специалист и видная фигура на радио. В течение последних двадцати лет оба конкурента неизменно выступали с докладами на конференциях ААП. Меня же, как аутсайдера, на собрания Ассоциации психологов вообще не приглашали. Да я бы и не пошел, поскольку на подобных мероприятиях скучаю еще больше, чем мои дети. Пат и Дик уже занимали все возможные посты в ААП — кроме, конечно, президентского — и возглавляли другие ассоциации. Я же руководил коллективом в последний раз, когда учился в девятом классе.