Новая идеология: голодомор - [33]
Безусловно, при такой форме советского патриотизма от абсолютной морали не осталось и следа. Коммунистическая мораль, победившая в СССР, пережившем коллективизацию и большой голод, не базировалась на абсолютных ценностях. Возможно, это является основным историческим результатом большого голода, который тогда еще не был понят.
Возможно, развал СССР в годы горбачевской перестройки через апелляцию к абсолютным ценностям и «новому мышлению» был следствием морального кризиса в СССР, случившегося в ходе коллективизации и большого голода, – кризиса между осознанием необходимости жизни человека в рамках абсолютной морали и той «советской племенной», квазинационалистической, жертвенной моралью, которая установилась в СССР именно после большого голода.
СССР выжил, и шагнул к величию, и даже смог стать главным из могильщиков нацизма. Но какой ценой...
Мария Котляревска. Махновцы, 1927 год
Глава V
Миф о голодоморе и слом национальной морали Украины
Голод и голодомор в довоенной пропаганде
Голод 1932–1933 годов удивительным образом стал актуальной идеологической темой лишь после Второй мировой войны. На Украине тема того голода стала важным элементом государственной идеологии после «оранжевой революции». Максимального же уровня «культ голода» достиг, видимо, именно сейчас.
Информация о голоде в СССР проникала на Запад по-разному, но в целом можно говорить, что политические круги западных стран хорошо ориентировались в этой теме. Причин тому было множество: так, в СССР находились многочисленные западные, в первую очередь американские, инженеры и другие технические специалисты; в приграничной зоне СССР эффективно действовали спецслужбы соседних стран; националистические группировки в Польше и белая эмиграция в различных странах сохраняли контакты в Советском Союзе и, строя разного рода планы по борьбе с советской властью, информировали о положении дел в СССР; и, наконец, в СССР именно в это время развернулась борьба с троцкистами, и некоторые из них оказались на Западе, сохранив контакты с соратниками в Советском Союзе, – среди них был и сам Лев Троцкий с его авторитетом.
Впрочем, известна история с информацией, которую поставлял за пределы СССР Уолтер Дюранти – британский подданный и американский журналист, корреспондент «Нью-Йорк таймс» в СССР в начале 1930-х годов. Дюранти получил возможность проехать по регионам СССР, в наибольшей степени пораженным голодом. После этого он опубликовал серию статей в американских газетах, отрицая наличие голода и весьма позитивно отзываясь о коллективизации – политика США по поддержке индустриализации в Советском Союзе сопровождалась положительным пиаром. Но тот же Дюранти, только в узком кругу, в среде западных дипломатов в Москве, рассказывал о голоде на Украине, Северном Кавказе, в Нижнем Поволжье, приводя довольно точные сведения о масштабах жертв. Считается, что эти оценки были получены им от представителей советской власти.
«Дюранти сам говорил Юджину Лайонсу и другим, что, по его подсчетам, наличествовало не менее семи миллионов жертв голода. Но еще более четкое доказательство разрыва между тем, что он знал и что он писал, можно найти в депеше от 30 сентября 1933 года, посланной британским поверенным в делах в Москве, которого мы цитировали выше: “По сведениям мистера Дюранти, население Северного Кавказа и Нижней Волги сократилось за последний год на 3 миллиона, а население Украины на 4–5 миллионов. Украина обескровлена... Мистер Дюранти считает вполне вероятным, что 10 миллионов человек прямо или косвенно умерло от нехватки продовольствия в Советском Союзе за последний год”»[48] .
Оценка масштаба бедствия у Дюранти близка к оценкам многих современных исследователей.
Информационная политика близких к Рузвельту газет объяснима – тема голода ими не то чтобы замалчивалась, но она не занимала в них заметного места. Зато противники Рузвельта в США, прежде всего информационная империя Херста, сделали тему голода важным элементом пропаганды. Газетный магнат первым после нацистских германских изданий массово стал использовать тему голода в информационных кампаниях.
Херст, владелец многочисленных изданий и в США, и в Европе, принадлежал к лагерю, ориентированному на сотрудничество с европейскими фашистами. Допустимо утверждать, что именно информационная империя Херста в Европе была в начале 1930-х годов стержнем панъевропейской информационной структуры фашистских движений. Координация действий американских и европейских фашистов, прежде всего германских, превосходила координацию политики Рузвельта и СССР[49] .
Херст первым запустил циклы статей о голоде в СССР, в которых прозвучали основные тезисы, ставшие впоследствии азбучными в идеологии голодомора: голод был искусственным, он являлся политикой советской власти против украинцев. Весьма вероятно, что империя Херста, не обладавшая собственным штатом корреспондентов в СССР, получала информацию о голоде вместе с ее интерпретацией от профашистских кругов Германии.
«Берлин в начале 1930-х годов был одним из центров русской белой эмиграции. Многие германские промышленники работали в это время в СССР, занимаясь его индустриализацией. Германские военные имели устойчивые контакты с РККА. Германская компартия обладала широчайшими контактами в советских регионах, особенно в структурах власти. Многие коммунисты в Германии в это время колебались в выборе между коммунизмом и нацизмом. Наконец, в СССР было значительное немецкое население, компактно проживавшее в регионах, охваченных голодом, и прежде всего в Республике немцев Поволжья.
