Новая эпоха — старые тревоги: Экономическая политика - [34]
Первый этап (2000–2003) — преодоление кризиса недоверия и улучшение инвестиционного климата; рост — 2–3 % в год; инфляция — 10–12 %. Доходы федерального бюджета повышаются до 14,5–15 % ВВП. Формируются предпосылки интенсификации структурной перестройки.
Второй этап (2004–2007) — рост инвестиций как следствие улучшения инвестиционного климата, ускорение структурной перестройки экономики, ее монетизация — решение проблемы бартера и неплатежей. Рост ВВП на 2–2,5 процентного пункта. Инфляция — 5–6 %, рост реальных доходов населения не менее 2–3 %.
Третий этап (2008–2010) — достижение высоких темпов роста экономики, завершение структурной перестройки. Темпы 7–8 % в год, рост реальных доходов населения — 4–5 %, существенное повышение производительности.
Я вернулся к этой программе по трем причинам. Во-первых, полагаю правильной и сегодня ее логику: сначала институциональные изменения, благоприятные для инвестиций, затем инвестиции, затем рост выпуска на основе сделанных ранее инвестиций.
Во-вторых, есть смысл посмотреть, что сделано или не сделано в соответствии с этой логикой. Теперь можно сказать, что события развивались в основном по приведенной логической схеме. Осуществляемые ныне институциональные преобразования серьезно изменили к лучшему уровень доверия и деловой климат, хотя еще многое предстоит сделать.
Интересно, что опережающий рост инвестиций наблюдался уже на первом этапе, темпы роста ВВП были заметно выше ожидавшихся, поступление доходов в федеральный бюджет поднялось до 16 % ВВП, но это, подчеркиваю, не логика, а удача: нам повезло с ценами на нефть, так же как в 1998 году — не повезло. Благодаря этому уже на первом этапе мы в основном преодолели бартер и неплатежи.
Но раз это подарок судьбы, то надо ему радоваться и не расстраиваться, что больше не дарят. Такие подарки бывают не каждый год, затем все равно приходится работать над решением стратегически важных задач.
В-третьих, в данной концепции на каждом этапе присутствует понятие структурной перестройки. Позднее в программе Грефа для ее обозначения использовали термин «модернизация», потому что, сообразно логике, пришла пора модернизацией серьезно заниматься. И это стратегическая задача огромного масштаба, не чета тем, что возникают в связи с колебаниями цен на нефть: стерилизовать избыточную ликвидность или производить секвестр — это повседневность, как прием пищи или отправление естественных надобностей.
Смысл структурной перестройки, или модернизации, понятен: перестроить советские предприятия в рыночные компании, поменять оборудование, внедрить самые передовые технологии во всех отраслях, освоить продукцию, конкурентоспособную в стране и на мировых рынках, а для этого — резко поднять производительность и эффективность, снизить издержки, подготовить кадры, способные решать эти задачи. И так в каждой компании.
Кроме того, за пределами отдельной компании надо определиться с тем, какой будет структура российской экономики в XXI веке:
• сохранится ли ее топливно-сырьевая ориентация, или же удастся занять сильные позиции в обрабатывающей промышленности, в высоких технологиях?
• будут ли преобладать крупные промышленно-финансовые группы (конгломераты), раз за разом захватывающие новые отрасли, новые предприятия? Или же наряду с ними высокий удельный вес в экономике займут малые
и средние предприятия? Будет ли конкурентная среда только на мировых рынках или появится также внутри страны?
• будет ли модернизация осуществляться сверху, авторитарными методами, с прямым и активным вмешательством государства в экономику, или же она пойдет на основе частной инициативы, с укреплением всех демократических институтов и при ограниченной роли государства?
От решения этих вопросов по-настоящему зависит облик России, какой она станет через 20–30 или 50 лет. Более того, речь идет об использовании исторического шанса, о том, удастся ли переломить многовековую традицию отсталости, бедности и подавленности большинства народа при могущественном государстве и всесильной бюрократии; получится ли превратить Россию в страну свободных и состоятельных граждан.
Если посмотреть с этой стороны, то можно утверждать, что к решению такого рода задач мы еще только приступили, притом скорее на уровне создания предпосылок, остановившись в нерешительности перед главными задачами.
Три кратких комментария к этим задачам.
1. В таблице 4 приведен подготовленный в ИМЭМО РАН прогноз структуры мирового экспорта. Выводы можно сделать такие: в международной торговле опережающими темпами будет расти экспорт готовых изделий. На них придется и растущая доля доходов. При этом спрос на текстиль и одежду — основу китайского экспорта — будет сокращаться. Существенно (более чем вдвое) сократится доля рынка товаров российского экспорта. Вообще, вес и влияние поставщиков топлива и сырья снизится, относительно будут падать и их доходы. Главная причина — внедрение ресурсосберегающих технологий в развитых странах. Еще больше упадет роль аграрного экспорта, который был главным в России до революции и на возрождение которого многие рассчитывают.
