Ностальгия по чужбине. Книга первая - [21]

Если ты примешь решение и захочешь мне помочь, ты должна, сразу же по получении письма, сделать следующее:

1. Немедленно позвонить (все телефоны и прочая цифирь — в конце письма) Ингрид. В случае, если тебе ответит она, и ты убедишься, что это действительно так, можешь считать свою миссию завершенной. Поскольку ЖИВАЯ Ингрид у себя дома означает только одно: что меня уже пристрелили и я (с того света, естественно), благодарю тебя за помощь. Как принято говорить в таких случаях, сочтемся в другой жизни, подруга. Еще раз повторяю: это — наиболее благоприятный расклад, на который я могу рассчитывать.

2. Если Ингрид нет не месте, и если ты не обнаружишь ее по другим телефонам, номера которых я даю, значит, сбылись мои худшие опасения: в руках „конторы“ не только я, но и моя жена. Можешь не сомневаться: при таком раскладе я, к сожалению, все еще жив и даже, очевидно, буду принужден к активным действиям под угрозой расправы над Ингрид.

3. Самый ответственный этап, против которого просто обязан выступить твой муж (во всяком случае, я бы на его месте сделал именно так): ты должна позвонить (ТОЛЬКО из автомата!) по телефону под номером 5 и попросить Этель. Тебя скажут, что она в отъезде. Только в этом случае ты должна произнести фразу: „Как жаль, а я собиралась дать свое согласие на продажу двух напольных вьетнамских ваз“. Разговор ты должна провести либо по-английски, либо по-немецки. Думаю, с этим ты справишься.

Как ты сама понимаешь, это уже не шутки, а пароль, Валентина. Сделав ЭТОТ шаг, ты берешь на себя вполне определенные обязательства. Человек, который САМ выйдет с тобой на связь — в каком-то смысле мой должник. Не из тех, правда, что будет безвозмездно творить добро во спасение беглого офицера КГБ и его супруги, но все же… Ему ты можешь рассказать все, включая содержание этого письма. И только от него зависит, можно ли будет (хотя бы теоретически) вытащить Ингрид до того, как я выполню то, что от меня хотят. Поскольку ПОСЛЕ этого живой они ее все равно не выпустят.

Таковы правила…

4. На тот случай, если этому человеку (что маловероятно) или тебе (что вполне возможно) понадобятся деньги. Под номером 11 ты найдешь название банка, номер секретного счета и специальный код. На этом счету лежат 150 тысяч долларов. Пользуйся ими так, как сочтешь нужным. Ни с этого света, ни, тем более, с того я не стану требовать у тебя отчет за произведенные траты.

5. Каким бы ни было твое окончательное решение, ты должна уничтожить это письмо. Лучше не занимайся самодеятельностью, а попроси Юджина — он знает, как это делается.

Вот, собственно, и все, многоуважаемая и во многом дорогая Валентина Васильевна.

Привет (уж не знаю, с какого света) от твоего школьного приятеля. И прости, если в чем остался перед тобой виноват.

Твой Виктор Мишин.

Апрель, 1980 года.

Копенгаген».

3

Париж.

Площадь Пирамид.

Январь 1986 года

Самвелу Автандиляну, владельцу нескольких десятков магазинов по продаже и скупке антиквариата и ковров, разбросанных по странам Западной Европы и на Ближнем Востоке, никто не давал его шестидесяти трех лет. Мсье Самвел Автандилян был подтянут, моложав, остроумен, охоч до молоденьких студенток, мексиканских ресторанов и других радостей жизни, заказывал костюмы только в знаменитой мастерской Жака Плесси на Елисейских полях, ездил на последней модели «альфа-ромео» с откидывающимся верхом, имел собственную «сессну» в одном из частных ангаров Ле-Бурже, короче, вел жизнь богатого холостяка-аристократа, беззаботно встречающего восход солнца в семикомнатной квартире на парижской улице Риволи, окна которой выходили на знаменитую конную статую Жанны Д'Арк работы скульптора Фремье.

Потомок богатого рода, чудом спасшегося от кровавой резни 1915 года, учиненной турками над армянами, Автандилян родился в Париже, где сформировался как истинный француз, получив к тому же соответствующее воспитание. После второй мировой войны он успешно защитил докторат по античной культуре Средиземноморья в университете Сорбонны и подавал надежды, как вдумчивый и безусловно талантливый искусствовед. Однако вскоре понял, что жизнь с ее радостями и соблазнами течет, подобно бурной реке, параллельно, никак не соприкасаясь с замкнутым миром академических библиотек и научных симпозиумов, на затворничество в котором он себя обрек…

В пятидесятом году Автандилян окончательно порвал с академической карьерой ученого и взялся за торговлю предметами антиквариата, в которой, благодаря профессиональным знаниям, налаженным связям и врожденным деловым качествам быстро преуспел. Когда мсье Самвел получил в наследство от скончавшихся в течение двух лет родителей весьма приличное по тем временам состояние, оно уже практически ничего не решало — к тому времени господин Самвел Автандилян был очень состоятельным человеком.

В буржуазном обществе, особенно, в среде аристократов и пристально следящих за ними нуворишей, стремящихся как можно быстрее «облагородить» свои происхождение и деньги, торговлю предметами антиквариата принято считать бизнесом не только респектабельным, но и весьма прибыльным. Это был один из мифов, из поколения в поколение культивировавшихся в закрытом обществе состоятельных людей. Вот почему никому и в голову прийти не могло, что вхожий в самые аристократические, престижные салоны Парижа, утонченный, неизменно щедрый и остроумный мсье Автандилян сделал свое огромное состояние вовсе не на салонных гарнитурах XVII века, античных черепках и полотнах импрессионистов, а на торговле оружием. Да и кто мог подумать, что десятки магазинов Автандиляна в Париже, Брюсселе, Бейруте, Роттердаме, Лондоне и Дамаске существовали только как прикрытие, респектабельно декорированный фасад, за которым осуществлялись миллионные, а подчас, и миллиардные сделки по продаже и скупке оружия — от заурядных автоматов и ручных гранат для постоянно враждующих африканских племен до ракетных комплексов и высокоточных навигационных приборов для более серьезных любителей «антиквариата». Схема, по которой Автандилян в течение тридцати лет, кропотливо, по кирпичику, выстраивал подпольную империю торговли оружием, не являлась чем-то уникальным. Как известно, любой человек, занимающийся СЕРЬЕЗНЫМ делом и преуспевающий в нем, не может не соответствовать конкретным требованиям бизнеса. Такой человек должен обладать в полной мере интуицией, терпением, железной выдержкой, актерским дарованием, способностью держать язык за зубами и принимать важные решения, никому не веря и во всем рассчитывая только НА СЕБЯ. В этом плане Самвел Автандилян исключением не являлся. Уникальной была поистине невероятная удачливость этого человека, за тридцать лет ни разу не имевшего дело с правоохранительными органами, никогда не прибегавшего к профессиональным услугам телохранителей, не замеченного ни в одной подозрительной компании, не подвергавшегося нападениям, а если и фигурировавшего в прессе, то исключительно как глубоко светский человек, удачно торгующий предметами старины и ведущий образ жизни великовозрастного плейбоя, что, в соответствии с моральным кодексом французов, было совершенно нормальным явлением не только для закоренелого холостяка…