Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - [6]
— Они щас там ещё, бля буду. Не успели, наверно. Хохол бутылку покупал.
Девочка вскочила под верёвку, стала прыгать.
Вышли к магазину.
У входа толкались несколько мужиков. Заметив Женьку с Сергеем, обернулись к ним.
— Слышь, ребят, вы Сыча с компанией не видели? — спросил, подходя, Женька.
— Они в роще распивают, — махнул рукой небритый мужик в кепке. — А что, вырубать собрались?
— Как получится.
— Давай, Жень, — ощерился мужик. — А то поприехали, развыёбывались. Я видел, как с Серёжкой-то.
— Чего ж не помог?
— Да какой из меня помощник… здоровья нет…
Свернули за угол, вошли в рощу.
Между оголившимися деревьями маячили тёмные фигуры.
— Вон они. — Сергей остановился, оглянулся. — Надо б кол сломать.
— Брось, не надо.
— Да хули, четверо ведь.
— Нет, кажется, трое. Пошли, не боись. Я двоих беру, а ты уж не робей. Пиздани один раз, но чтоб точно.
Подошли.
Трое оборвали разговор, повернулись.
— Аааа… заступничка привёл. — Сыч шагнул навстречу.
— Мало у магазина схлопотал?
Невдалеке от троих захрустели сучья. Сашка Гладилин застёгивал ширинку.
— Ты что, бля, в Москве здоровья набрался? — Женька вынул кулаки из карманов, пошёл к Сычу: — Сильно здоровым стал?
— На вас, пиздаболов, хватит.
Женька шагнул ближе, Сыч размахнулся. Женька увернулся от кулака и ловко хряснул Сыча в лицо.
Сыч полетел назад, кожаная фуражка покатилась по земле.
Пека с Хохлом кинулись на Женьку, Сергей — на упавшего Сыча.
Саша Гладилин бросился разнимать:
— Да что вы, ребят, охуели?!
Женька сбил Хохла, но от Пекиного кулака не уберёгся, полетел навзничь.
Сергей бил ногами закрывающегося Сыча, Сашка оттаскивал его за куртку. Пека ударил Женьку ногой в бок. Женька вскочил, икнул и достал его кулаком. Хохол сидел, схватившись за нос.
— Ребят, да что вы, ёб вашу! — Сашка оттащил Сергея. — Поубиваете друг друга!
— Пшёл на хуй, прихлебатель! Ща тебе вложу ещё!
— За что мне-то?
— За то! Пусти! Мудак…
Женька сбил Пеку с ног, тот вскочил и побежал прочь. Сыч поднялся и побежал следом.
Хохол сидел на земле, вытирая разбитый нос.
Женька толкнул его ногой:
— А ну, уматывай отсюда!
Хохол с трудом встал и побрёл. Женька поднял Сычёву фуражку, кинул ему вслед:
— Передай начальнику, шестёрка!
Хохол поднял фуражку, побрёл дальше.
— А ты чего стоишь? — Женька подошёл к Сашке. — А ну вали отсюда!
— Да чего ты, Жень?
— Вали, кому сказал!
Сашка сплюнул, зашагал прочь. Опавшая листва зашуршала под его ногами.
— Ну вот, огребли ребята. — Женька потрогал оплывающую бровь. — Да… синячок обеспечен. Издержки производства, бля…
— Дерёшься ты, я скажу! — Сергей хлопнул его по плечу. — Отработал, а?!
— А ты тоже хорош. На лежачего полез, нет чтоб мне помочь.
— Так я ж добить его, суку, хотел, чтоб не встал, гадина!
— А мне вон досталось тем временем…
— Ничего, Жень, щас пузырь раздавим, вылечим. Дай пятак приложу! Пятак надо. У тебя есть?
Зашарили по карманам.
Женька вдруг замер, открыл рот:
— Ёб твою мать!
Он осторожно вытащил из кармана куртки растопыренную пятерню. Пальцы были выпачканы в норме. Женька обиженно чмокнул:
— Во бля… я ж выложить не успел… а этот хуй меня ногой. Пакет разорвался. И она жидкая была, хоть пей…
Он держал руку перед собой.
— А может, не вся вытекла? — робко спросил Сергей.
— Да какой там… — Изгибаясь, Женька пальцами другой руки достал разорванный пакет. — Вообще-то не вся ещё…
— Ну и порядок. Чего такого? А куртку Людка твоя постирает.
— Будем надеяться. — Женька посмотрел на пакет и тряхнул головой. — Ну ладно, делать нечего.
Он подставил рот под дыру, сжал пакет ладонями. Жидкая норма потекла в рот.
— Жек! Мож, я сбегаю пока? А то закроют.
— Давай.
— Чего брать-то? Пузырь или краснуху?
— Пузырь.
Сергей повернулся и бодро зашагал к магазину.
Женька высосал из пакета норму и, скомкав, приложил его к пылающей брови. Моргать было больно, висок онемел, бок слабо ныл.
— А у них всегда так. — Эра выпустила в эмалированную миску седьмое яйцо. — Получают много, а жить нормально не умеют. В конце месяца занимать плетутся.
— Точно. — Аня колола орехи, выбирая из скорлупы в стакан.
— Машка приходит — вся разодетая, в янтаре, в кримплене. «Эра, дай взаймы». И знает ведь, к кому идти.
— Это конечно.
— К Соловьёвым сунулась однажды — отказали. А я вот просто, Ань, и не могу отказывать. Не умею.
Эра кинула яичную скорлупу в ведро и металлическим веничком стала взбивать яйца с песком.
— Ты у нас Христосик.
— Сама себя ругала не раз, дура, чего я, действительно? А вот не могу. А Машка сотню — цап! И до свидания. На следующий день загул у них. Гости. В получку отдаст, в конце месяца — опять.
— А он не заходит?
— Нет, что ты. Это же элита, разве снизойдет до технократии какой-то? У них и гости все такие — индюки. В замше да в коже.
— А он член союза?
— Давно. Трехтомник выходит, Машка говорит.
— Не читала ничего?
— Читала, Ань. Муть мутью. Производственный роман. Он любит её, она в завкоме, он бригадир. Бригада — завалящая, из последних. Не справляется. Бригада сыпется, текучка кадров. Она его критикует. А он ревнует её к главному инженеру. Кончается всё, правда, хорошо. План перевыполняют, и они женятся. Старый литейщик тост говорит. Молодые хлопают. Всё.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что за странный боливийский вирус вызвал эпидемию в русском селе? Откуда взялись в снегу среди полей и лесов хрустальные пирамидки? Кто такие витаминдеры, живущие своей, особой жизнью в домах из самозарождающегося войлока? И чем закончится история одной поездки сельского доктора Гарина, начавшаяся в метель на маленькой станции, где никогда не сыскать лошадей? Все это — новая повесть Владимира Сорокина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Десять лет назад метель помешала доктору Гарину добраться до села Долгого и привить его жителей от боливийского вируса, который превращает людей в зомби. Доктор чудом не замёрз насмерть в бескрайней снежной степи, чтобы вернуться в постапокалиптический мир, где его пациентами станут самые смешные и беспомощные существа на Земле, в прошлом — лидеры мировых держав. Этот мир, где вырезают часы из камня и айфоны из дерева, — энциклопедия сорокинской антиутопии, уверенно наделяющей будущее чертами дремучего прошлого.
Супротивных много, это верно. Как только восстала Россия из пепла серого, как только осознала себя, как только шестнадцать лет назад заложил государев батюшка Николай Платонович первый камень в фундамент Западной Стены, как только стали мы отгораживаться от чуждого извне, от бесовского изнутри — так и полезли супротивные из всех щелей, аки сколопендрие зловредное. Истинно — великая идея порождает и великое сопротивление ей. Всегда были враги у государства нашего, внешние и внутренние, но никогда так яростно не обострялась борьба с ними, как в период Возражения Святой Руси.
Серега Гуменюк – совершенно обычный парень-работяга. Таких, как он, тысячи в любом провинциальном городке. Мать Сереги работает машинисткой конвейера аглофабрики металлургического комбината. Отца посадили, когда Сереге было три года, и с зоны тот так и не вернулся. Сам Гуменюк-младший тоже прожигает жизнь на комбинате – работает бетонщиком третьего разряда, а в свободное время предпочитает заниматься традиционным развлечением рабочего класса – беспробудным пьянством… Кто-то называет таких, как Серега Гуменюк, потерянными для общества.
Много лет назад группа путешественников отправилась в «тур обреченных» в Ад, штат Техас. Вскоре после их судьбоносного путешествия город был обнаружен техасским полицейским-спецназовцем Гарреттом Паркером. За проявленный героизм, Гаррет был повышен до Техасского Рэйнджера. С того рокового дня прошло более десяти лет. Но что-то ужасное происходит снова.Сначала бесследно исчезали водители, а теперь из Эль-Пасо в рекордных количествах исчезают дети. Гарретт отправляется обратно в этот район для расследования.
Был жаркий день в Вирджинии, во время Великой Депрессии, когда автобус сломался на пустынной лесной дороге. Пассажирам было сказанно, что ремонт продлится до завтра, так что… Что они будут делать сегодня вечером? Какая удача! Просто вниз по дороге, расположился передвижной карнавал! Последним человеком, вышедшим из автобуса, был писатель и экскурсант из Род-Айленда, человек по имени Говард Филлипс Лавкрафт…
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
Два великих до неприличия актерских таланта.Модный до отвращения режиссер.Классный до тошноты сценарий.А КАКИЕ костюмы!А КАКИЕ пьянки!Голливуд?Черта с два! Современное «независимое кино» — в полной красе! КАКАЯ разница с «продажным», «коммерческим» кино? Поменьше денег… Побольше проблем…И жизнь — ПОВЕСЕЛЕЕ!
Книга? Какая еще книга?Одна из причин всей затеи — распространение (на нескольких языках) идиотских книг якобы про гениального музыканта XX века Фрэнка Винсента Заппу (1940–1993).«Я подумал, — писал он, — что где-нибудь должна появиться хотя бы одна книга, в которой будет что-то настоящее. Только учтите, пожалуйста: данная книга не претендует на то, чтобы стать какой-нибудь «полной» изустной историей. Ее надлежит потреблять только в качестве легкого чтива».«Эта книга должна быть в каждом доме» — убеждена газета «Нью-Йорк пост».Поздравляем — теперь она есть и у вас.
"Шестикрылый Сарафоний, Сокрушитель Гнилых Миров, явился Тамаре Семеновне Гобзеевой во сне в ночь на двадцать восьмое. Сияя невероятными переливами зелено-оранжево-голубых цветовых оттенков и обдавая колыханиями белоснежных крыл, он вложил свои тонкие светящиеся указательные персты в уши Тамары Семеновны. В ушах стало горячо, а на сердце сорокадвухлетней одинокой женщины так сладко, что она замерла, готовая умереть от счастья. Во сне своем она лежала голая на крыше шестнадцатиэтажного дома в Ясенево по улице Одоевского, где проживала последние двадцать восемь лет".
Кит или слон? Грета Гарбо или Марлен Дитрих? Лемешев или Козловский? Платон или Аристотель? Beatles или Rolling Stones? Пелевин или Сорокин? Чего молчишь? Отвечай!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник рассказов: «Настя», «Concretные», «Аварон», «Банкет», «День русского едока», «Ю», «Лошадиный Суп», «Зеркаlо», «Пепел», «Машина», «Моя трапеза», «Жрать!», «Сахарное воскресенье».