Нора - [26]

— Что именно?

— Ты предложил моей сестре вернуться к тебе на работу.

— Просто я сделал глупость. Мы оба это понимали. Выходит, мне надо было загладить свою вину. Ты думаешь, это потому, что я в нее влюблен. — Он замолчал, словно пытаясь понять выражение ее лица. — Но даже не в этом дело. Ты знаешь, я почувствовал себя обманутым, когда Валерия вернулась в Хьюстон помолвленная. Я сильно скучал по ней в ее отсутствие и мечтал о ее возвращении. А тут вдруг она заявила, что выходит замуж за какого-то врача. — Он тряхнул головой. — То, что она выходит замуж за Колби, было как пощечина.

У Норы словно груз с плеч свалился. Услышанного оказалось достаточно, чтобы заставить ее прижаться губами к его щеке.

— За что это? — Рауди удивленно поднес руку к лицу.

— За то, что ты правильно назвал имя Колби. — Она облегченно рассмеялась. Рауди преодолел свое предубеждение против мужа Валерии, приняв и ситуацию, и человека. Нора поняла, что с ним произошло: его гордость подверглась жестокому испытанию. Рауди привык быть хозяином положения, и вдруг в случае с Валерией это оказалось не так. — Извини, — произнесла она. — Я не хотела прерывать тебя.

— Не торопись. — Он завел руки за голову, греясь на солнышке. — Как ты поступишь, если я произнесу имя Колби правильно три раза?

— Не знаю, — улыбнулась Нора, — наверное, выкину что-нибудь сумасшедшее.

Рауди весело рассмеялся, потом посерьезнел.

— Черт, я ведь скоро тебя потеряю. Нора опустила глаза и погрустнела.

— Я тоже скоро потеряю тебя, — прошептала она.

Он потянулся к ее руке, накрыл ее своей.

— Поехали со мной, Нора, — снова попросил он. — Я что-нибудь сотворю с этой больницей. Если придется — куплю ее, но я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

Искушение было таким сильным, что Нора закрыла глаза, противясь исходящему от него физическому притяжению.

— Я… не могу…

— Почему? — воскликнул он, выведенный из себя. — Я не понимаю. Ты хочешь поехать, я это знаю, и я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Неужели это так сложно понять?!

Нора обхватила его лицо руками. Он был ей очень дорог. Прощаясь с ним, она чувствовала, как умирает что-то внутри нее.

— Ответь мне, — попросил он. Противоречивые чувства переполняли Нору, слезы наворачивались ей на глаза.

— Ты должен кое-что понять, Рауди. Сейчас ты знаешь меня как хорошую медсестру, младшую сестру Валерии, но ты не знаешь, какова я на самом деле. У меня много друзей, я люблю вечеринки, но в целом я — домашняя женщина. Мне нравится путешествовать, но сердце мое всегда остается дома. Я люблю печь и вязать. Каждый год я сажаю несколько грядок с овощами.

Лицо его приняло недоуменное выражение.

— Я не похожа на Валерию. Она очень талантливая, я — нет.

— Не думаешь же ты, что я вас путаю?

— Нет, — просто ответила она. — Но я не хочу, чтобы ты считал, что я вторая Валерия.

Он широко раскрыл глаза и покачал головой.

— Нет, Нора, дело не в этом.

— Тебе не нужна медсестра. У тебя все будет хорошо, если ты проявишь немного здравого смысла. Теперь, когда растяжки сняты, ты пройдешь курс терапии. Тут я тебе не смогу помочь: этому я не обучалась.

— Мне нравится быть рядом с тобой, — произнес он, словно защищаясь. — Разве это так плохо?

— Нет.

— Так в чем же дело?

— Ты не знаешь, что я за человек…

— Я очень хочу это узнать. Если бы только ты не была так упряма и дала мне хоть малюсенький шанс…

— Я слишком старомодна, — продолжила она, игнорируя его напор. — А ты… нет. Я из тех женщин, которым нравится сидеть у камина и вязать по вечерам. Я не авантюрного склада, не люблю рисковать, как Валерия. Мне нравится мой маленький уютный мирок. И… мне хочется когда-нибудь выйти замуж и создать семью.

— Я собираюсь нанять тебя в качестве медицинской сестры, — насупился Рауди. — А ты толкуешь мне о семье и детях. Этого достаточно, чтобы мужчину хватил инфаркт. Ты права. Забудь мое предложение.

Нора не сумела выразить свою мысль. Получилось, будто она требует от него предложения руки и сердца. В действительности это было не так. Она отказалась из чувства самосохранения. Потому что было слишком легко потерять голову из-за Рауди Кэссиди. Неизвестно, что из этого могло бы выйти.

По его собственному признанию, он был не из тех, кто женится, он не женился даже на Валерии, которую любил. Ничто в жизни Рауди, ни жена, ни дети, не значило бы для него больше, чем ЧИПС.

На следующий день рано утром Рауди должны были выписать из больницы. Дежурство Норы начиналось в семь часов. В девять стали прибывать цветы. Каждому члену персонала, обслуживающего второй этаж больницы, вручались огромные букеты роз и орхидей. Рауди стремился выразить свою благодарность за заботливый уход. Этот жест растрогал Нору, показал, каким внимательным и щедрым он может быть.

Она с надеждой ждала этого дня. Через несколько часов бесчестный Рауди Кэссиди покинет больницу. Он навсегда оставит в покое Орчард-Вэлли и ее — Нору.

Заранее заказанный лимузин ждал у бокового подъезда больницы, чтобы оградить Рауди от любопытных репортеров.

Карен Джонсон спросила Нору, не хочет ли она везти кресло Рауди. Она согласилась. Из больницы лимузин доставит Рауди в Портленд, где у него назначена короткая пресс-конференция перед отлетом в Техас.