Нора, или Гори, Осло, гори - [29]

По Шведскому телевидению шел новый норвежский детективный сериал, действие которого разворачивалось в пасмурном Осло. Смесь диалектов и бесстыдного национализма. Однажды вечером мы с Эмилем сели перед компьютером и посмотрели заставку сериала «Оккупированные»: парад в честь 17 Мая, мужчина в костюме, бредущий по залитой водой мостовой, сожженный автомобиль, стена с граффити «Свободная Норвегия», – и что-то щелкнуло у меня внутри. Маленький переключатель.

17 Мая.

Маленький чепец.

На балконе.

Ярко-зеленая листва на заднем плане. Комментарий отца: «Нора, девочка моя!» И другое фото, где она сидит за накрытым столом ранним весенним вечером. Комментарий матери: «Ужин с Норой!» Нора широко улыбалась и сжимала нож и вилку вертикально в кулачках, как ребенок. Мама накрыла на стол, подала ужин. Та же улыбка. Те же веснушки. (Как я могла думать, что я симпатичная? Что обладаю хоть чем-то, что стоило хотя бы чепца Норы?) Роскошные волосы, как на всех фотках в Инстаграме. Лицо вполоборота. Поздравления подруги Регины: «Поздравляю, златовласка!» Рождество 2014 года (норвежское Рождество Эмиля), она позировала против света, окруженная ореолом золотистых локонов (Эмиль остался за кадром? Держал ли он ее за руку? Засовывал ли ей пальцы в рот?), и было видно, что пальто у нее дорогое, обувь дорогая и сумочка тоже. Фото, где она рядом с мотоциклом (может, в тот день и я гуляла по улицам Копенгагена?). Улыбка за бокалом вина в лучах заходящего солнца (Регина прокомментировала: «Babetown!»). Пост в Фейсбуке, где ее мать написала: «Приходи во вторник, мама закупилась». Постеры у Эмиля на стене, видео о Норвегии, видео о милых животных, лайки под фото Эмиля, играющего с его чертовой группой, ее фото профиля и сотни тысяч лайков. Как Эмиль однажды упомянул, что она всегда сосала сигареты, отчего они были мокрые на кончиках…

Как сильно он ее любил? Безумно. Так любил, что однажды даже плакал из-за нее в парке. Нора навещала его в общежитии на бульваре Амагер, спала в той же кровати, что и я, она стояла в саду в Оденсе среди оранжевых лилий, сияя красотой. А я лежала в кровати, уродливая, со шрамами на животе и с пересохшим от морфина ртом – к счастью, не того вида, на который у меня аллергия, – с вечно немытыми волосами, совсем не похожими на парик. Разве что на такой парик, что берут в секонд-хенде за десять крон, чтобы дети с ним поиграли. Переписка не помогла, не по-настоящему. Только на время приглушила симптомы.

Я поняла, что не знаю, как выбраться из этой ямы. Что Нора будет всегда, что она вечна.

25 Брела на восток, нашла приют, дали халат…

Наступил март, а я по-прежнему не могла встать с постели. Лежала и смотрела на небо. Ослепительный весенний свет горнолыжного солнца делал все контуры четче. Sola brenner, мысленно сказала я на звонком норвежском. Нора с мамой танцевали на дисплее мобильного, кружили по комнате на длинных стройных ногах, окрепших от бесконечных часов на лыжной трассе. Мощный световой контраст: сверкающий снег, черная ночь, белоснежные верхушки гор, пики боли и, конечно, долины; зависть поднималась и опускалась… Горные походы, фантастические фото, матери не терпелось запечатлеть на фото каждый шаг. Если бы Нора заболела, заботилась бы она о ней? Устроила бы ее в той отремонтированной комнате? Меняла бы белье и одеяла, раздвигала бы шторы, чтобы впустить в комнату мерзкое солнце Осло? Ходила бы с ней в больницу? Придерживала бы чудесные локоны, когда Нору тошнило в ведро? Нет, с Норой такого не случилось бы.

Из Инстаграма Нориной мамы вырисовывался их распорядок жизни. Субботы они проводили активно. Поход в лес на лыжах или кофе в центре Осло, возможно, совместный ланч. Или два запотевших бокала на столе и Резиновый Тарзан на заднем фоне.

Патриотизм Гуро зашкаливал. Она поддерживала местные бары, местную колу, строительство велосипедных дорожек в Сантхансхауэн, Скаввену и Нурмарке. Однажды она даже приняла участие в митинге на площади Янгсторьет в защиту окружающей среды.

Публикации у Гуро появлялись с предсказуемой частотой, и мне не понравилось, когда в конце марта этот ритм сбился из-за внезапной поездки в Японию. Гуро отправилась в велотур по провинции с заездами в Токио, Осаку и так далее. И каждый камень в Японии нужно было перевернуть и запечатлеть навечно. Под надписями «For heavens Sake!» они с Гумми-Тарзаном поднимали бокалы, четкие, словно фигурки из комикса. На одном из фото она нарочито сексуально позировала в кимоно, а многозначительная подпись гласила: «Брела на восток, нашла приют, дали халат. И пиво. Кампай! #lovejapan». Ослепительная улыбка, ровные зубы. Что тут смешного? Ничего. Это было совсем не смешно. В поездке они отмечали день рождения Норы. Гуро запостила обычное фото, которое я теперь знала лучше, чем свое собственное. «23 года! С днем рожденья, милая Нора!» Нора улыбалась своей вечной улыбкой. Она не становилась ближе, но ее мама – да.

Дома солнце высвечивало четырехугольники на фасадах домов. В окне стоял букет увядших тюльпанов со времен операции.

26 Мать Гилберта Грэйпа

Эндометриоз был одинокой работой на полную занятость. С одной стороны, все произошло очень быстро. В один день я оказалась прикованной к постели. С другой стороны, с постели все, что было прежде, казалось одним мгновением. Впрочем, в этом не было ничего странного. Это была вершина кривой, пик подъема, начавшегося много месяцев назад. Лежание в кровати было результатом того, что эндометриоз по меньшей мере пятнадцать лет властвовал у меня внутри, результатом веры в то, что боль при месячных – это нормально, что месячные сами по себе – это свидетельство крепкого здоровья. Я хотела узнать, что произошло. Хотела понять. Я вступила в шведское общество больных эндометриозом, потом в датское, я читала статистику, научные отчеты. Вывод был однозначен и легко приложим ко мне тоже: в среднем на то, чтобы получить правильный диагноз, уходит восемь лет. Боль и дискомфорт принимают за симптомы других заболеваний – мочеполовых инфекций, проблем с кишечником, депрессии. Эндометриозом страдает в репродуктивном возрасте каждый десятый человек, родившийся с маткой. Заболевание хроническое: лекарств от него не существует. Последствий целое множество. Среди них можно отметить бесплодие, хронические боли, финансовые и социальные проблемы из-за долгих больничных и депрессию. Я чувствовала себя отверженной. Изгоем. Одиночкой.