Nomen Sanguinis. Имя крови - [106]

Придя в себя, Госпожа раскаялась, даже спасала тех, кого еще было можно, и после отдалилась на некоторое время от мира людей.

Она просила отца остановить ежегодный плач по ее мужу, в страхе, что снова сойдет с ума, но он не захотел, видя в том воспитательный момент – указать излишне возгордившейся своей силой дочери ее ступень в иерархии.

– Э-э-эн! – раздался властный призыв. Гулкое «э-э-э» прокатилось под низкими сводами. – Сюда, быстро!

Женщина решительно двинулась вперед, вошла в комнату и тут же упала ниц.

– Великая Госпожа!

– Встань, Энхедуанна! Ненавижу, когда ты так делаешь!

Энхедуанна послушно поднялась и, опустив глаза, встала перед ней.

– Долго это еще будет продолжаться, жрица? Ты выходила к ним?

– Да, Великая Госпожа! Они ссылаются на традиции и на приказ твоего Отца.

– Старый хрен! – раздраженно проговорила ее повелительница, Энхедуанна вздрогнула и невольно сотворила ограждающий знак, который, переливаясь, повис в воздухе, магически заряженном эмоциями ее хозяйки. Госпожа скривила прекрасные губы и смахнула знак прочь. – Прекрати, он не слышит. Слухи о его всемогуществе сильно преувеличены, тебе ли не знать!

– Прости, Великая Госпожа!

Та пригубила из чаши, но до нее, видимо, донесся особенно горестный звук, так что она отшвырнула сосуд, и несколько красных капель упали на кирпичный пол, покрытый тростником.

– Да чтоб их! Я сейчас завидую тому, что ты не слышишь их воплей. Проклятые твари. Как, ну скажи мне, как этот тупой неблагодарный ветреный придурок смог оставить после себя такой след?

– Они не помнят того, что было. Их век недолог, моя Госпожа, даже я не знаю половины того, что произошло. – Это тоже был ежегодный ритуал – вызнавать по чуть-чуть прошлое ее Госпожи, отделяя его от людских мифов и сказаний.

– Что произошло? – прошипела она сквозь зубы, показав на секунду клыки, и Энхедуанна невольно поежилась, чувствуя подступающую головную боль, которая могла уничтожить ее. Но Госпожа уже взяла себя в руки. – Произошло то, что мой отец вынудил выйти меня замуж за самого слабого и убогого мужчину из всех возможных, а я была столь юна и невинна, что радостно склонилась пред волей владыки. Я позволила матери выбрать мне наряд, слугам натереть мое тело маслами, подвести мне глаза и нарумянить щеки и надела все лучшие драгоценности. Я склонилась пред моим господином, позволила взять меня за руку и отвести в его дом после нескольких дней и ночей праздника, во время которого меня продавали и нахваливали, как тельную корову. О! Он был красив, несомненно. Как же он кичился своей внешностью и своей родовитостью, но был обычным эгоистичным болваном! Он превозносил себя, бахвалился, и моя мать радостно улыбалась, а отец подсчитывал выкуп, который за меня выплатила семья этого придурка. Но вот тебе правда – он был никчемным в постели, он был никчемным в делах, он был самонадеянным и хвастливым, и я поняла это уже очень скоро. Я пришла к родителям, жалуясь на невнимание мужа и его расточительность, на его кутежи и свое положение служанки в его доме, но они отправили меня обратно!

– Такова доля всех женщин…

– Вот только я – не все женщины! – рявкнула Великая Госпожа и выпрямилась, Энхедуанна тут же прикусила язык. – Я самая могущественная из всех, кто правит на этой земле и за ее пределами! Там, где я иду по земле, – растет трава, где ступаю я по небесам – проливается благостный дождь на иссохшиеся пустыни. Вы призываете меня, когда вам больно, вы призываете меня, когда вам страшно, вы призываете меня, когда идете в бой и когда восходите на супружеское ложе! Я сияю вам во мраке, и моя сила противостоит бездне, которая может поглотить вас. Я облегчаю ярмо на вашей шее, и истинное благо – шептать мне молитвы в ночи и лицезреть сияющий лик мой, зная, что вы не остались неуслышанными! Я дарю радость и наслаждение, славу и успех. Нет ни среди богов, ни среди людей, ни среди слуг наших того, кто смог бы противостоять мне! Вы называете меня Госпожой Неба и Царицей Ночи, потому что птичьи крылья моих слуг-сов защищают вас в темноте от демонов зла, а я взираю на вас с высоты. А вот поди ж ты – каждый год именно я вынуждена сидеть в темноте под своим же храмом в своем же городе, чтобы не слышать, как глупые черви воспевают моего бывшего муженька и плачут над его убогой жизнью и такой же смертью. А ведь он не сделал ничего, когда я попала в плен к сестре!

– Как и ваши Великие Отец и Мать.

Повелительница поникла.

– Да, они всегда любили мою сестрицу больше и боялись меня с самого первого дня, когда открылись во мне силы и когда вещунья предрекла мне господство над ними или смерть мира. Чего стоят отданные ей земли, мне же пришлось добывать себе все самой… – Прекрасное лицо искривилось от гнева, Госпожа помассировала виски. – Да и моя сестра всегда ненавидела меня! За красоту и за способности, которых у нее не было. Она практически бессильна. И только и может, что создавать своих демонов да бессловесных уродливых болванов, которые пополняют ряды армии отца. Так кто из нас того не может? – Госпожа перехватила взгляд Энхедуанны. – Ну хорошо, демоны ей удаются, и все-таки полезных талантов никаких! И может, оттого чудовищный характер – постоянно ноет, постоянно жалуется, лицо кислое и недовольное. А ведь я тогда прибыла, чтобы помочь ей в родах! Воистину шутка богов. Я надеялась, что мы примиримся. Проклятая сука отобрала у меня все магические амулеты, думая, что это не я, а они творят чудеса. Дура! Обложилась ими и давай орать, что ничего не помогает. – Госпожа улыбнулась. – А мой муженек, который должен был выслать за мной подмогу, если я не вернусь через пару дней, сидел и пировал. Как они говорят о нем?