Ноктюрн пустоты. Глоток Солнца - [41]

— Моя редакция арендует это помещение, и срок контракта не истек… Посему, — он указал на дверь, — попрошу вас вон…

Администратор попятился.

— Зачем молоть всякую чепуху! — вмешался энергично мэр, покосившись на Голдрина. — Кого надо спасать именно сегодня?

— Это началось не сегодня, — уточнил писатель.

— Когда же?

— Это началось в семнадцатом веке, когда первых рабов-негров привезли в Вирджинию…

На него смотрели как на сумасшедшего.

— Кого же мы спасаем, господин проповедник? — повысил голос мэр. — Жителей Чикаго или бандитов?

— Мы спасаем Америку, — прогудел из кресла Голдрин.

Мэр и представитель губернатора иронически переглянулись.

— Об Америке позаботятся и без вас, — холодно сказал представитель губернатора.

— Благодарю! — Голдрин поднялся. — Если вы, господин, имеете в виду цветных, то о нас заботятся ежедневно. — Он направился к двери. На минуту задержался, оглянулся, увидел искаженные ненавистью лица. — Что ж вы не кричите «грязный ниггер», господин мэр? Я к этому привык.

Мэр побагровел. Из его легких вырвался хрип, и мне явственно послышался в нем привычный удар в спину: «Ниггер».

— Вы доказали мне, — сказал со спокойной улыбкой Голдрин, — что плантаторская психология пережила века.

— Прошу внимания! — Боби держал в руках какую-то записку. — Информирую всех, что после состоявшейся передачи одна из жительниц выбросилась из окна. Боюсь, мистер Голдрин и мистер Нэш, что вам придется отвечать перед законом.

Голдрин пожал плечами, вышел.

— Надо еще доказать… — Нэш тоже пожал плечами и попросил не мешать ему работать.

Ребята из «Чикаго трибюн» незаметно исчезли. Материалов у них было на целую полосу.

Мы перешли в комнату, занятую временно Боби.

Представители власти явно нервничали, тихо переругиваясь в углу. Боби беседовал со своими ребятами, давал различные поручения. Наконец мэр подошел к шефу полиции, положил руку на его плечо.

— Что будем делать, Боби? Шеф поднял усталое лицо.

— Выход единственный. Эвакуировать людей… Не снимайте, пожалуйста, Джон.

Я опустил камеру.

— Как так? — Администратор с трудом осознавал важность лаконичного сообщения.

— Пусть взрывают пустую коробку, — спокойно ответил шеф.

— А мы успеем? — спросил мэр.

— Должны успеть.

Через два часа на совещании у мэра Чикаго (я туда не ездил) было решено эвакуировать жителей Большого Джона. Администрация сделала заявление по внутреннему радио и объявила план вывозки людей с личными вещами вертолетами и автобусами. Телевидение подхватило новость: прямой репортаж велся из вертолета, кружившего над небоскребом.

Миссия моя заканчивалась. Я должен был снять эвакуацию, пустой дом перед взрывом и уйти одним из последних. Вот и все. Звонок Нэша ошеломил меня:

— Они не хотят уезжать, Бари… Мне не с кем больше посоветоваться… Извините, ради бога… Что делать, Бари?

— Кто не хочет?

— Очень многие семьи… Мои сотрудники едва успевают отвечать по телефону.

— Массовый психоз?

— Хуже. — Нэш кашлянул. — Они сознательно. Привыкли. Не хотят и не могут уходить из этого дома.

— Не хотят и не могут, — повторил я тупо. — Понятно, Нэш. — И процитировал чью-то фразу: — «Жизнь пуста, если она не имеет цели».

— Не шутите, пожалуйста, Бари. Что же делать?

— Вы пропагандист, Нэш, а я — всего-навсего репортер. Убеждайте.

— Они не послушаются, слова бесполезны. — Нэш тяжело вздохнул.

— Тогда записывайте номера квартир и передайте их Боби. У него энергичные ребята, вы знаете.

— В самом деле, полиция стара, как и государство. — Обрадованный Нэш процитировал Маркса. — Как мне не пришло в голову, что это прямая обязанность полиции?!

Через час-полтора я мог приступить к съемкам. Прилег на постель, забылся в коротком сне. Но отдохнуть мне не дали: кто-то звонил. Чертыхаясь, открыл я дверь, увидел разодетого Боби.

— Вы собрались на свадьбу? — спросил я.

— Я к вам, дружище. Не возражаете? — Он сел. — Все суетятся, а вы дремлете.

— Суматошный день…

— Правильно делаете. — Боби зевнул, прикрыв ладонью рот. — Хочу немного поболтать, дружище. И еще пригласить вас на обед.

— С удовольствием. После съемок.

— Хотя платить придется, скорее всего, вам, — шеф хитровато поглядывал на меня из-под косматых бровей. — С вас причитается, старина…

— То есть?..

— Вероятно, в ближайшие часы ваш гонорар удвоится.

— У вас есть новости? — я потянулся за камерой. Боби остановил меня жестом.

— Я удивлен вашей прозорливостью, мистер Бари. Они действительно угрожают Чикаго. Впрочем, это не новость. Наверное, уже передают.

Он включил телевизор. Диктор читал экстренное сообщение, поступившее на телевидение, радио, в редакции газет.

«Адская кнопка» поставила ультиматум Чикаго. Большой Джон, говорилось в ультиматуме террористов, будет взорван в назначенный срок. Это серьезное предупреждение городу. Если через сутки не будут удовлетворены требования группы, то несколько бомб уничтожат Чикаго.

— Сумма выкупа? — спросил я Боби.

— Копейки, — махнул он рукой. — По полторы тысячи с носа.

— Десять миллиардов, — прикинул я. — Это с лихвой окупает их расходы. И дает очко в игре остальным!

— Вы настоящий политик, Джон. В отличие от всех болтунов — мэра, губернатора и прочих… — Боби улыбнулся. — Я редко кому говорю комплименты.