Ночные всадники. Нарушители закона - [31]

Девушка покачала головой.

— Нет, — ответила она, с трудом справляясь со своим волнением. — Но что же мы можем сделать? Я предостерегала отца. Я сказала ему все, что вы говорили мне. Он рассмеялся. Тогда я рассердилась. Он тоже рассердился и… вот это было результатом… О, он ненавидит вас, потому что верит рассказам Джека. Он отвергает все мои обвинения против Джека и обращается со мной хуже, чем с какой-нибудь сплетницей-служанкой. Что же мы можем сделать?

— Мы можем, и мы сделаем. Конечно, не в одиночку, а вместе, вы и я, — сказал он с жаром.

Что-то в его взгляде и в его манерах заставило ее снова опустить глаза. Но он уже не мог остановиться.

— Диана, вы одиноки, так страшно одиноки, и я не знаю, чем это может кончиться, если так будет продолжаться! — воскликнул он. — Я люблю вас, Диана, и хочу быть вашим защитником. Вам нужен преданный друг, я вижу это, и вы сами это понимаете. Поверьте мне, я вовсе не пустой хвастун. Пока я жив, я буду защищать вас. Я принадлежу вам, все равно, возьмете ли вы меня или нет.

Диана имела время оправиться от своего первоначального смущения. Она знала, что любит Треслера, что она полюбила его с первой минуты знакомства с ним. Он был так не похож на других обитателей ранчо. Но она всегда боялась выдать ему свои чувства. Ведь она почти не имела никаких сношений с другими женщинами. Отец старался изолировать ее и держал около себя, как рабыню. Но она не умела притворяться, и теперь, когда он высказал ей все, она без колебания протянула ему руку.

— Джо был моим верным защитником в течение многих лет, мистер Треслер, — сказала она тихо. — Я знаю его и ценю. Но я… я хотела бы иметь вас своим другом.

Треслер больше не сдерживался. В этом теперь не было никакой надобности, и глаза Дианы наполнились слезами, но то были уже другие слезы — слезы счастья.

— А теперь, дорогая моя, мы должны вернуться к действительности, — сказал Треслер, выпуская ее из своих объятий. — Если я хочу быть твоим защитником, то это серьезно, и я должен помнить свое дело. Нам не время предаваться мечтам, это…

Он вдруг остановился, легкое движение шторы позади него привлекло его внимание.

— Я думал, что ты заперла окно?

— Я тоже думала, что заперла его. Но, может быть, я этого не сделала.

Она хотела подойти, чтобы удостовериться, заперла ли она окно как следует, но Треслер отстранил ее и сам подошел к окну. Оно оказалось приоткрытым. Тогда он запер его на задвижку и вернулся к ней с беспечной улыбкой, которая, однако, не обманула девушку.

— Да, ты оставила окно открытым, — сказал он и тотчас же прибавил: — Теперь нам надо торопиться. Джек может угрожать сколько ему угодно, но тебе он ничего не сделает. Прежде чем случится что-нибудь такое, что может тебе повредить, я буду возле тебя. Джо — прошу у него прощения — будет нашей сторожевой собакой. Помни, что ты больше не одинока. Мне нужно, чтобы ты зорко следила за своим отцом и постаралась разузнать, как ведет себя Джек с ним. Боюсь, что Джек замышляет что-то относительно твоего отца. Мы даже не можем угадать всех его планов. Он может попытаться тем или иным способом заставить меня умолкнуть, прежде чем приведет их в исполнение.

— Как? — В голосе Дианы прозвучал испуг.

— Я не знаю, но это не важно. Я уже все обдумал. Важнее всего то, что ночные всадники снова отправились в поход. Я видел их по дороге сюда, в том самом месте, где видел их раньше. На этот раз я не буду скрывать, что знаю это.

— Вы хотите сказать это Джеку прямо в глаза!

Диана испуганно и в то же время восхищенно взглянула на него.

— Конечно, — ответил Треслер. — Для меня это единственный способ вмешаться в борьбу. Тогда я подвергнусь открытому нападению, если только наши догадки справедливы… Но становится поздно, и я должен идти. Я хочу видеть их возвращение.

Диана с застенчивой улыбкой подошла к нему. Она старалась быть мужественной, но, видимо, была взволнованна.

— Мистер Треслер, — сказала она.

— Меня зовут Джон, — прервал он ее.

— Джон, — повторила она, слегка краснея. И то, что она произнесла его имя, казалось, закрепило связь между ними. — Разве так уж абсолютно необходимо говорить Джеку?

— Да, да, абсолютно необходимо, дитя мое, — торопливо проговорил он, обнимая и целуя ее. — Но ты должна доверять мне. Я не буду поступать необдуманно. Я сделаю все, что мне нужно сделать. Но помни одно: если со мною что-нибудь случится, у тебя остаются два друга, на которых ты можешь положиться: Джо и Аризона. Они никогда не допустят, чтобы ты сделалась добычею Джека. Но я надеюсь, что со мною ничего не случится. Не теряй мужества, дорогая моя!

— Джон! Я постараюсь быть мужественной и помогать тебе как умею. Прощай, Джон!

Они еще раз поцеловались, и Треслер быстро вышел наружу. Там он остановился и напряженно прислушался. Он нисколько не обманывался и прекрасно знал так же, как знала и Диана, что она закрыла окно. Кто-то открыл его снаружи. Но кто и с какой целью?

Ночь изменила свой облик. Темнота увеличилась, и на небе не было видно ни одной звезды. Только свет из окна кухни мог служить ему руководителем в окружающем мраке. Он подождал с минуту у крыльца, но, по-видимому, ничего не было такого, что могло бы возбудить его тревогу, и он двинулся в путь.