Ночные костры - [107]

— Какое это было аббатство?

— То, что на болоте. На холме.

— Макелни?

— Да, так оно называлось.

— Он там умер?

В свете восходящей луны Раймон увидел, что кузнец плачет.

— Я испугался, милорд. Когда он выздоровел, я испугался и убежал… бросил его. Я нашел место в оружейной мастерской, милорд, и с тех пор работаю здесь. Больше я ни в чем не виноват, милорд! Прости меня Господь за то, что я убежал…

Раймон не слышал его последних слов. Он бросил веревку, которой был связан кузнец, и повернулся к нему спиной.

Аббатство Макелни! Когда они там были, один монах принес воду для ванны и задержался в их спальне, так что Раймону пришлось его выгнать. А потом какой-то коренастый монах, широкоплечий, с руками бойца, ехал за ними в Виндзор. Он никогда не поднимал головы, никогда не снимал своего коричневого капюшона, скрывавшего лицо. Это он повернул мула на обочину, давая дорогу Пайену и храмовникам…

Монах может путешествовать по всей стране, зная, что ему везде предоставят кров. Монах может запросто проехать в ворота королевской крепости и попросить приюта.

Редко кто заглядывает в лицо монаха в аббатстве.

Или в саду приора.

Брат Эдвард сказал, что притронется к двери только в том случае, если услышит в комнате шорох. Тогда он войдет в спальню и убедится, что с леди Алисой все в порядке. Дама не должна обижаться, если такое случится. А муж дамы не должен сжигать дотла монастырь, вернувшись и обнаружив, что его жена опять в гостевой комнате, а у двери ее караулит брат Эдвард.

Выслушав запинающегося монаха, Алиса согласилась с ним и попыталась уснуть. Это было нелегко. Она нисколько не удивилась, когда дверь отворилась и к ее кровати опять подошел брат Эдвард в коричневой сутане.

— Уходите, — пробормотала она, — со мной все в порядке.

Брат Эдвард засмеялся — низким, неприятным смехом. От него пахло… Алиса испуганно села в постели. Она узнала этот едкий, удушливый запах пота…

В темноте внезапно блеснул нож, — ее собственный маленький кинжал, который выхватил таинственный злодей, напавший на нее в Виндзоре. Это не брат Эдвард. О Господи, это не он!

— Ты сказала ей?

Тот же гортанный голос, который она слышала всего несколько часов назад. И тот же вопрос.

Не дожидаясь ответа, он приставил клинок к ребрам Алисы, закрыл ей рот рукой и потащил к двери. На пороге лежал окровавленный труп брата Эдварда.

Она отчаянно вырывалась, но лезвие ножа больно кололо тело. Как только они оказались в коридоре, он накрыл лицо Алисы вонючей тряпкой и вытолкнул ее в темноту. На ночной простор, где Раймону ее никогда не найти…

— Видела труп охранника у своей двери? Это ты виновата в том, что он умер, Алиса Мирбо. Его смерть на твоей совести, как и все остальные смерти. Но этого я похороню вместе с тобой.

Этот голос… Она не ожидала услышать его в земной жизни.

Он потянул полотняный бинт, которым было перевязано ее горло. В первое мгновение она решила, что он хочет ее задушить. Но бинт был снят, и в нежную кожу шеи уперлось стальное лезвие. Он убрал с ее лица вонючую тряпку, и на нее пахнуло холодным ночным воздухом.

Харольд де Рансон передвинул кинжал выше и надавил под подбородком. Алиса почувствовала острую боль.

Она застыла в неподвижности. Каждый мелкий вдох давался мучительно.

— Боишься, — прошипел он, — а я только начал тебя убивать!

В небе над ними спиралью крутились звезды. Внезапно кинжал оторвался от ее горла.

— Ну уж нет… — В том месте, где только что был нож, оказались его пальцы. Он сжал ей горло. — Ты не потеряешь сознание. Когда я тобой овладел, ты была легкой добычей, леди Алиса. Думаешь, я точно так же позволю тебе избежать предсмертных мучений?

Его пальцы широко раздвинулись и поползли к ее подбородку.

— Вот… наконец-то! Ты вспотела от страха. А я жил в страхе все эти годы. Я боялся, как бы ты не узнала о том, что я не гнию в могиле, и не рассказала старой королеве, что я посягал на ее золото. Я боялся возвращаться в собственное поместье: пока ты была жива, ты могла обвинить меня в государственной измене.

Он протяжно, судорожно вздохнул.

— Ты сказала ей, что я хотел забрать ее золото?

— Там не было никакого золота… Удар кулака заставил ее замолчать.

— Я спрошу еще раз. И если соврешь, я вырежу твой язык, а потом найду этому ножичку лучшее применение.

И он потащил ее из аббатства — тяжело, шаг за шагом, сжимая ей горло рукой.

Они очутились за конюшенным двором — там, где садовые деревья рядами уходили к лесу. Де Рансон тащил Алису за собой, приставив ей к шее кинжал. С каждым шагом лезвие впивалось все глубже. Значит, так она и умрет?

Он убрал руку с ее рта.

— Ты рассказала ему, Алиса? Рассказала про меня своему тупоголовому мужу?

Нож сильнее уперся в шею. Алиса пошевелила губами, пытаясь отрицать, но не смогла произнести ни слова.

В следующее мгновение де Рансон схватил ее за волосы. Кинжал поднялся выше и прижался острием к подбородку Алисы.

— Твой муж умрет следующим, через несколько дней после моего чудесного возвращения из сарацинского плена. А потом исчезнет кузнец. — Де Рансон захохотал. Этот знакомый смех пробудил в Алисе страшные воспоминания о прошлом. — Тебе надо было попытаться убить и кузнеца, Алиса. Ведь это он привел меня в Морстон своими байками про каминные плиты, которые переворачиваются по ночам. Теперь он от меня не уйдет. — Его голос перешел в медленное, монотонное бормотание. — Я видел тебя сегодня. Ты смотрела на свою могилу.