Ночные кошмары - [21]

Когда Гленде исполнилось десять, она поехала с ним и Роджером на рыбалку в Висконсин. Гленда чувствовала себя нехорошо в течение нескольких дней и возражала против поездки. Мэвис тоже возражала. Пол бушевал, пока они не утихли. Добравшись до маленького озера, Гленда почувствовала себя слишком плохо, чтобы покинуть палатку. Эйр проигнорировал все, кроме ее самых элементарных требований, и на самом деле был зол, потому что думал, что она притворяется. На второй день у Гленды поднялась высокая температура, и она лишь время от времени приходила в сознание. Наконец осознав всю серьезность ситуации, он усадил ее в машину и всю ночь ехал обратно в Бусирис.

Гленда чуть не умерла от паралича. И теперь она навсегда останется калекой.

Она никогда ничего не говорила отцу о том, что он заставил ее отправиться в то путешествие. Однако Мэвис с лихвой компенсировала молчание Гленды. Сколько раз, когда они ссорились, Мэвис бросала ему обвинение в том, что он изуродовал собственную дочь.

Теперь, глядя, как Гленда ковыляет, согнувшись, через стоянку, Пол почувствовал тошноту. И он понял, почему одно ее присутствие так злило его, почему он так мечтал о том дне, когда она уедет в колледж. В глубине души он знал, что именно его эгоизм и глупость погубили ее. И тем не менее он отказывался признавать это.

Он также впервые понял, что Мэвис тоже виновата. Почему она не сопротивлялась? Как бы он ни разглагольствовал, она должна была отказаться позволить ему взять в такую поездку больного ребенка.

Оба они были виновны. Оба отказались признать свою вину. Единственная разница заключалась в том, что Мэвис все еще слепа, а у него открылись ему глаза.

И он знал, почему это случилось. Странные организмы в его теле изменили его.

Глава 9

ГЛЕНДА, УВИДЕВ ОТЦА на водительском сиденье, остановилась. Ее бледное лицо стало еще белее. Затем она обошла машину и села рядом с ним. По ее щекам текли слезы.

— Что ты здесь делаешь, папа?

Он воздержался от того, чтобы сказать ей, что она стала его вторым выбором. Колледж Бусирис был слишком далеко и слишком хорошо охранялся, чтобы он мог попытаться увидеть Роджера.

Он рассказал ей все, что произошло, и описал письмо Тинкроудора, Гленда выглядела ошеломленной.

— …Я не хотел звонить Лео, потому что полиция могла прослушивать его телефон, — закончил он. — Я хочу, чтобы ты добралась до его дома и устроила так, чтобы он был в телефонной будке рядом с публичной библиотекой в центре города. Я позвоню ему из другой будки.

— Я просто не могу поверить во все это! — пробормотала Гленда. — Это слишком фантастично!

— Я не сумасшедший, и Лео это тебе скажет, — сказал он. — В мире и так достаточно проблем, больше, чем человечество может справиться. Но теперь, в последние несколько дней, у него появились две новые проблемы. И то, и другое делает все прошлые проблемы простыми. Одна из проблем — существо из блюдца. Другая — это я. Я могу сдаться и дать миру шанс решить дилемму, которую я собой представляю. Но что помешает этой твари из блюдца заразить других людей? Никто ничего не сможет с этим поделать. Кроме меня.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, наклонилась и положила руку ему на плечо. Он отодвинул ее руку, чувствуя, что она может заразиться.

— Во мне есть что-то от блюдца. Оно изменило меня, все еще меняет меня. Я сам отчасти похож на блюдце. В противном случае, почему у меня были грезы о зеленом городе и тоска по нему? Ты видишь перед собой человека, который все еще твой отец, но и не твой отец вовсе. Получеловек. Или, может быть, раньше я был только наполовину человеком, и это делает меня более человечным. Не знаю. В любом случае, чтобы поймать вора, нужен вор, и я единственный, кто может поймать эту тварь с блюдца. Это потому, что я наполовину создание блюдца, а само блюдце преследует меня. Почему так, я не знаю. Я так многого не знаю. Но я убежден, что только я смогу заманить ее в ловушку. Вот почему я не собираюсь сдаваться. Но мне нужна помощь, чтобы не попасть в руки полиции. Вот почему я хочу поговорить с Тинкроудором. Может быть, он мне поможет.

— Папа, — пробормотала Гленда сдавленным голосом. — Мне плохо!

Она повалилась на него, и даже сквозь рубашку Пол Эйр почувствовал жар ее лица. Он оттолкнул дочь, чтобы та села так прямо, как только сможет. Ее голова свесилась вперед, рот был приоткрыт; и дышала она так, словно в горле застряла ржавая ветряная мельница.

— Я не сержусь на тебя, Гленда! — воскликнул Пол Эйр. — Боже мой, я люблю тебя!

Глава 10

ОДНАЖДЫ ОН БРОСИЛ ее, когда она заболела. Тогда не было никакого оправдания тому, что он сделал. Теперь, если он бросит ее, у него будет оправдание. Он не мог позволить, чтобы его поймали. И логика, конечно, подсказывала ему оставить ее. Он мог позвонить в больницу, а потом уехать. О Гленде позаботятся, и он будет в безопасности.

Он размышлял секунд шестьдесят или около того, а затем выехал со стоянки и направился к ближайшей больнице. Гленде, вероятно, нужно было как можно скорее попасть туда, и он не станет нести ответственности даже за секундную задержку.

Он ехал так быстро, как только мог, миновав три знака «стоп» и два красных светофора. Через четыре минуты его машина остановилась у аварийного входа. Забежав внутрь он сообщил о дочери медсестре на стойке регистрации, а потом направился к телефону-автомату в конце коридора. Он набрал свой домашний номер, но повесил трубку после того, как телефон прозвонил двадцать раз. Затем он набрал номер Тинкроудора. Ответила Морна.