Ночные кошмары - [10]

— Заткнись, Мэвис, — проворчал Пол Эйр. — Похоже, я болен. Я не хочу, чтобы ты что-нибудь подхватила.

Глава 6

РОДЖЕР ЭЙР ВСТАЛ и посмотрел на Лео Тинкроудора. Они стояли на краю кукурузного поля неподалеку от проселочной дороги.

— Это следы большой кошки, — пробормотал Роджер. — Очень большая кошка. Если бы я не знал лучше, то сказал бы, что они принадлежат льву или тигру, который умеет летать.

— Ты — зоолог, так что тебе видней, — вздохнул Тинкроудор. Он посмотрел на небо. — Будет дождь. Жаль, что у нас нет времени сделать гипсовые отливки. Как ты думаешь, если мы вернемся к вам и возьмем немного гипса?..

— Будет сильный ливень с грозой…

— Черт побери, я должен был хотя бы взять с собой фотоаппарат. Но я никогда не мечтал о таком. Это же объективное доказательство. Твой отец не сумасшедший, и этот его сон не сон вовсе… Думаю, он не говорит все, что знает.

— Вы же это не серьезно, — пробормотал Роджер.

Тинкроудор указал на отпечатки в грязи.

— Твой отец ехал на работу, когда внезапно остановил машину прямо напротив этого дома. Трое мужчин в машине, находившиеся в четверти мили позади него видели, как он это сделал. Они знали его, поскольку тоже работали в «Треклесс». Они остановились и спросили, не сломалась ли его машина. Твой отец пробормотал несколько неразборчивых слов, а затем впал в полное оцепенение. Ты думаешь, что это и эти следы — просто совпадение?..

Через десять минут они уже были в адлерском санатории. Когда они шли по коридору, Тинкроудор сказал:

— Я работал с доктором Крокером еще в университете в Шоми, так что я смогу вытянуть из него больше, чем скажет обычный врач. Он считает, что мои книги сплошная чушь, но мы оба состоим в «нелегалах с Бейкер-стрит», и я ему нравлюсь, и мы играем в покер два раза в месяц. Позволь мне говорить самому. Ничего не говори об этом. Возможно, он захочет запереть и нас.

Мэвис, Морна и Гленда как раз выходили из кабинета доктора. Тинкроудор сказал им, что присоединится к ним через минуту, а пока он хотел бы поговорить с доктором. Он вошел и сказал:

— Привет, Джек. Как дела в бараке, гавкают собаки?

Крокер был шести футов и трех дюймов ростом, слишком красив, походил на Тарзана, который недавно съел слишком много бананов. Он пожал руку Тинкроудору и ответил с легким английским акцентом:

— Может, обойдемся без твоих дурацких шуток.

— Извини. Смех — это моя защита, — усмехнулся Тинкроудор. — Должно быть, состояние Пола и в самом деле вызывает беспокойство.

Дверь открылась, и вошла Морна.

— Ты сделал мне знак, чтобы я вернулась одна, Джек. Что случилось?

— Обещай мне, что ничего не скажешь его семье. И вообще никому, — начал доктор. Он указал на микроскоп, под которым находилось предметное стекло. — Взгляните на это. Ты первая, Морна, поскольку ты лаборантка. Лео не поймет, что он видит.

Морна наклонилась, сделала необходимые настройки, посмотрела секунд десять, а потом воскликнула:

— Боже мой!

— В чем там дело? — спросил Лео.

Морна выпрямилась.

— Даже не знаю, как сказать.

— Я тоже, — поддакнул Крокер. — Я рылся в своих книгах, и все именно так, как я и подозревал. Ничего подобного не существует.

— Я как жираф, до меня пока не доходит, — фыркнул Лео. — Дай я посмотрю. Я не такой невежда, как ты думаешь.

Через несколько минут он выпрямился.

— Я не знаю, что это за клетки — оранжевые, красные, сиреневые, темно-синие и пурпурно-синие. Но я точно знаю, что не существует организмов, имеющих форму кирпича с закругленными концами и окрашенных в ярко-желтый цвет.

— Они не только у него в крови… Они есть и в других тканях, — продолжал Крокер. — Мой техник нашел их во время обычного теста. Все органы, кажется, покрыты воскообразным веществом, которое не оставляет пятен. Я поместил несколько образцов в культуру кровяного агара, и они процветают, хотя и не размножаются. Я не спал всю ночь, проводя другие тесты. Пол Эйр — здоровый человек, если не считать проблем с головой… Я не знаю, что с этим делать, и, по правде говоря, мне страшно!.. Именно поэтому я и поместил его в изолятор, но не хочу никого тревожить. У меня нет никаких доказательств, что он представляет для кого-то опасность. Но он пропитан чем-то совершенно неизвестным. Это чертовски неприятная ситуация, потому что прецедента не существует.

Морна разрыдалась.

— И если он оправится от кататонии, вы ничего не сможете сделать, чтобы удержать его здесь.

— Ничего законного, — ответил Крокер.

Морна шмыгнула носом, вытерла слезы, высморкалась и сказала:

— А если эти данные исчезнут и это будет просто еще одна медицинская тайна?

— Это не выход, — вздохнул Тинкроудор. — Думаю, все только начинается.

— Это еще не все, — сказал Крокер. — У Эпплис, сиделки, приставленной к нему, лицо в глубоких шрамах от прыщей. Было в шрамах, надо сказать. Она вошла к Полу в комнату, чтобы проверить, как он, а когда вышла, лицо у нее было гладкое и нежное, как у младенца.

Наступило долгое молчание.

— Вы действительно хотите сказать, что Пол Эйр сотворил чудо? — спросил Тинкроудор. — Но он без сознания! И…

— Я и сам был потрясен, но я ученый, — вздохнул Крокер. — Вскоре после того, как Эпплис, едва не впав в истерику, рассказала мне о случившемся, я заметил, что бородавка на моем пальце исчезла. Я помню, что она была у меня как раз перед тем, как я осмотрел Эйра…