Ночной всадник - [44]

Побелев от ужаса, Весельчак несколько мгновений смотрел на собаку, но когда понял, что Барт беспомощен, как старый беззубый пес, сплел пальцы в молчаливом восторге. Барт снова двинулся к обидчику, а затем Весельчак Лэнгли шагнул вперед и изо всех сил ударил ненавистного волка по морде ногой в тяжелом сапоге. Барт отлетел к кормушке, тщетно пытаясь восстановить равновесие. Затем он задрал голову и завыл, как потерянная душа, завыл от бессильной ненависти. Мак Стрэнн схватил Весельчака за плечо и потащил к двери.

— Я не хочу убивать собаку, — повторил он. — Сматываемся отсюда, Весельчак. Барри появится здесь в любую минуту.

Стрэнну не понадобилось повторять дважды. Лэнгли на полной скорости выскочил из конюшни, опередив Мака. Они спешили к маленькому пригорку, за которым их ожидали лошади.

Когда по всей округе разнесся этот ужасный крик, кровь заледенела в жилах Рэндалла Бирна. И через тысячу лет доктор не смог бы догадаться, какая глотка исторгла этот вопль муки. Бирн мог бы предположить, что двадцать человек кричат под пыткой. Но Мак Стрэнн и Весельчак Лэнгли хорошо знали, что это за звук.

Вскочив на коней, они, не будучи замеченными, даже выглянули из-за пригорка, чтобы понаблюдать за происходившим. С вершины холма хорошо просматривались коррали и открытые двери конюшен и коровников. Самое большое и длинное из строений сейчас стало очень заметным, так как длинный язык огня вытянулся поверх крыши с одной стороны конюшни и освещал все вокруг: сверкавшие глаза лошадей и коров в загонах, деревья за домом, сам дом. Однако, когда пламя опадало, все вокруг терялось в темноте. Снова страшный крик пронесся между холмами и от здания к зданию. Это Сатана кричал в своем стойле. Пламя пробивалось через перегородку, и жеребец обезумел от страха.

Здесь и там вспыхивали огни в большом доме, из дома для рабочих у дальнего конца корралей доносился хор проклятий и криков отчаяния. Скот начал слепо метаться, мычать и бить копытами, а лошади в ужасе бешеным галопом носились по своим загонам, с дикими глазами. Происходившее напоминало суматоху битвы, но тут звук, более резкий, чем пение трубы, перекрыл шум — короткий высокий свист, повторенный дважды. В ответ из горящей конюшни заржал жеребец.

— Слышишь? — пробормотал Мак Стрэнн. — Конь говорит со своим хозяином.

— Вон он идет, — указал Весельчак Лэнгли. — Летит как ветер!

Пламя, поднятое порывом ветра, проделало для себя обширное отверстие в крыше и превратилось в ревущую ярко-красную колонну. При этом свете, проследив за указующей рукой Весельчака, Мак увидел маленькую фигурку вдали, перепрыгивавшую через изгородь на противоположном конце загонов и пробиравшуюся вперед между метавшимися коровами.

Когда скот начинает метаться, только храбрый человек на смелой, хорошо обученной лошади может отважиться оказаться посреди океана бодающих рогов и тяжелых туш. Но Барри двигался на своих двоих. Мак Стрэнн свободно наблюдал за ним, так как Дэн не надел шляпу и отсветы пламени поблескивали на его черных волосах. Он пробирался вперед среди круговорота коровьих голов. Вот он пропал, словно утонув под двумя десятками животов, затем снова появился на дальней стороне, и Мак Стрэнн разглядел его, на сравнительно открытом пространстве, бежавшего словно тренированный спринтер. Дэн направлялся прямо к стене острых рогов (скот на ранчо Камберленда отличался длинными рогами). Один удар этих опущенных ножей мог насквозь прошить человека. Однако Барри направился прямо к непреодолимому заслону, словно воин в неистовстве, с голыми руками мчавшийся на копья. В последний момент он высоко подпрыгнул. В два прыжка с одной спины на другую преодолел стадо и снова опустился на землю за спинами коров. Затем Дэн перепрыгнул через ближайшую изгородь и исчез в дыму, вырвавшемся из горящей конюшни.

— Господь всемогущий! — простонал Весельчак. — Неужели он сумеет вывести коня?

— Невозможно, — ответил Мак. — Все лошади теряют рассудок, попадая в огонь, даже если они только видят огонь. Посмотри на тех идиотов вон там в коррале.

Действительно, в лошадином загоне два десятка обезумевших животных пытались перепрыгнуть высокую ограду, направляясь к полыхавшей конюшне. Их фырканье и топот доносились до зрителей на холме.

— Все лошади становятся сумасшедшими, — заключил он, — и Барри будет растоптан копытами собственного жеребца, если даже доберется до стойла. Но ему не добраться. Посмотри!

Из дыма и огня, вырвавшихся из двери конюшни, слепо спотыкаясь, вышел Барри и упал на землю. В экстазе Весельчак начал потирать свои ледяные руки.

— Лошадь мертва, и волк мертв, а Барри выдохся, — хихикал он. — Мак, я не зря ехал сюда десять дней. Оно того стоило. Но что там за девушка и этот новый джентльмен?

Когда на улице поднялся шум, Бак Дэниелс подбежал к окну. По понятным причинам он не раздевался сегодня ночью. Он лежал в кровати, обхватив голову руками, и ждал. Едва раздался первый крик, Дэниелс оказался у окна, и там он увидел пламя, вздымавшееся над крышей конюшни, а затем как Дэн Барри пересекает загоны. Потом до Бака донеслось тонкое ржание Сатаны, он заметил, как Дэн исчез в дыму конюшни.