Ночной скиталец - [109]

Циничный огонек, который Розалин всегда ненавидела, вспыхнул в глазах Ланса. Но теперь, когда она поняла его причину, Розалин мягко накрыла руками ладонь мужа.

— Ты, наверно, был совершенно убит горем.

— О, осмелюсь сказать, да. Потому что обесчестил себя из-за женщины, подобной ей. Такого вряд ли можно было ожидать от сына Анатоля Сент-Леджера. Это больше всего мучило меня: мысль о том, как разочарован должен быть мой отец, — Ланс прервался, пытаясь пожать плечами. — Ну, некоторые имеют склонность принимать все слишком серьезно в восемнадцать лет. Я был достаточно несчастен, чтобы пустить себе пулю в лоб. Но в этом не было необходимости, потому что нашлось множество других желающих, готовых сделать это за меня. Наш полк наконец-то отправили в Испанию, и я понял, что у меня появился могущественный враг.

— Наполеон?

— Нет, полковник Монтерой. На самом деле, его не волновало то, что я спал с его женой, но тот факт, что я чуть не стал причиной скандала, очевидно, был непростителен. Полковник удостоверился, чтобы каждый раз меня бросали в самую гущу битвы, надеясь, что я буду убит.

— О, Ланс! — Розалин задрожала, ее пальцы конвульсивно сжались на его ладони.

Он похлопал ее по руке.

— Со мной ничего не случилось, любимая. Я был даже рад угодить ему, совершенно безрассуден, не заботился о том, выживу или умру. Но, казалось, моя жизнь была заколдована. В моем окружении всегда находились бедные парни, обязанные следовать за мной, которые получали пули вместо меня. Всегда кто-то другой платит за мои грехи. Даже мой собственный… — Ланс остановился с горькой улыбкой. — В любом случае, теперь ты должна понимать, что с моей стороны не было большой добродетелью помогать женам, которые овдовели из-за меня. Это самое малое, что я могу для них сделать.

За исключением того, что Ланс в любом случае чувствовал бы себя обязанным тем женщинам. Неважно, каким бесчувственным он притворялся, не в его характере было видеть кого-то в беде и просто пройти мимо. Розалин с удивлением поняла, что она узнала мужа намного лучше, чем он знал себя.

Ее сердце болело, когда она думала о молодом солдате, которым он когда-то был. В его глазах сияли мечты о любви и славе, но вместо этого он встретился с разочарованием и предательством. Теперь она понимала, почему Анатоль Сент-Леджер так боялся за своего сына. Что он сказал Лансу? «Меня беспокоит не то, что ты найдешь, мальчик. А то, что потеряешь». Розалин вспомнила, как спросила Ланса: «Значит, ты что-то потерял?»

И его унылый ответ: «Все».

Все, что он имел: невинность, веру и мечты, все понятия о самоуважении и чести. Она не переставала спрашивать себя, не было ли это похоже на то, что случилось с ее сэром Ланслотом, когда он впервые приехал в Камелот, молодой рыцарь, жаждущий прославиться на службе у знаменитого короля, но вместо этого потерявший сердце.

Может быть, само имя было проклято, и все мужчины, носившие его, обрекались на роман с замужней женщиной, который приносил им только бесчестье и боль? Она видела те же эмоции, кипящие в глазах Ланса, которые часто мучили ее благородного рыцаря. Вина, ненависть к самому себе, сожаление.

Розалин никогда не могла утешить сэра Ланселота хотя бы прикосновением руки. Но Ланс… Ее сердце болело за него, она не смогла удержаться от того, чтобы пылко не обнять его за шею.

Ее импульсивный поступок, очевидно, удивил его, но Ланс немедленно ответил, сомкнув руки на ее талии.

— С чего бы это? — посмеиваясь, спросил он, пока не увидел мельком ее лицо. Розалин усиленно моргала, но не смогла сдержать обжигающие слезы.

— Розалин, — прошептал он, поймав одну сверкающую каплю подушечкой большого пальца, прежде чем та успела соскользнуть с ресниц. — Боже правый, женщина, я не собирался расстраивать тебя этой нелепой историей. Я думал, ты скорее будешь презирать меня, чем плакать.

Розалин энергично затрясла головой:

— Ели бы я собиралась кого-то презирать, то лишь эту злую женщину, Адель. Как она могла…

Но Ланс заставил ее замолчать, легко прижав кончик пальца к ее губам.

— Адель была много какой: пустой, безрассудной, эгоистичной, но едва ли злой. Я не был ее жертвой, моя милая. Я сам сделал выбор. А когда мужчина предпочитает страсть чести, он заслуживает того, чтобы платить за это сполна.

Точно также сказал сэр Ланселот. Но Розалин нашла это менее тревожащим, чем то, что Ланс искал оправдания Адель Монтерой. Возможно ли, что он хоть немного все еще любит ее? Эта мысль оказалась очень болезненной, чего Розалин совсем не ожидала.

— Эта Адель была очень красивой? — тоскливо спросила девушка.

— Разве я могу вспомнить, когда ты в моих объятиях?

— Ланс! — возразила Розалин в ответ на его поддразнивание. Она не хотела, чтобы он флиртовал с ней в такой момент. Но, когда она подняла на него глаза, ее дыхание остановилось.

Он не флиртовал. Никогда она не видела этого мужчину таким сосредоточенным и серьезным.

— Адель была привлекательной, соблазнительной, но это была просто красота. Ее лицо не принадлежало к тем лицам, которые мужчина обречен помнить вечно, даже в своих снах, — Ланс скользнул пальцами по изгибу ее щеки. — Лицам подобным твоему.