Ночной садовник - [14]

– Мы ждали тебя на несколько часов раньше! – воскликнула Констанция, выбегая навстречу мужу. С самого утра её волнение по поводу прибытия мужа нарастало. – Какие новости?

– П-п-прости, дорогая, я п-п-поздно выехал из города.

Мистер Виндзор заметно заикался. Он постучал ботинками по крыльцу, чтобы сбить грязь.

– И дороги – сплошное болото с понедельника. Д-д-думаю, если дальше так пойдёт, нас к Пасхе вообще з-з-затопит.

Он взглянул на жену – наверное, в ожидании улыбки, но реакции не последовало.

– Как прошли встречи? С пользой? – спросила она.

Но Виндзор не расслышал супругу и повернулся к Молли и Кипу.

– Б-боже мой! – воскликнул он. – Что с‐с-стало с моими детьми? Вы не похожи на В-в‐виндзоров.

Молли восприняла слова хозяина как шутку и поприветствовала его учтивой улыбкой.

– Алистер и Пенни наверху. Они одеваются к обеду. Меня зовут Молли, а это мой брат Кип.

– Мы прислуга, – добавил Кип, поклонившись настолько низко, насколько позволял костыль.

Молли взяла у капитана Виндзора пальто и шляпу. От одежды шёл застарелый запах табака и эля.

– Стол почти накрыт к обеду, сэр.

– О, провизия! – Капитан Виндзор всплеснул руками и довольно потёр их. – Нет ничего лучше горячего обеда после долгого путешествия. Только горячий обед после короткого путешествия. – Он повернулся к супруге и предложил ей локоть. – Прошу вас, дорогая.

Госпожа Виндзор закатила глаза и зашла в дом, проигнорировав жест мужа. Бертран Виндзор смущённо улыбнулся Молли и посеменил вслед за женой, на ходу вспоминая шутку про черепаху и зайца.

Молли с братом переглянулись.

– Вроде он не грозный, – сказала девочка.

Кип хмыкнул:

– Да уж, грозный, как жук навозный. Я бы пожал ему руку, да боюсь, он в обморок от страха хлопнется. – Кип проковылял к экипажу, сел на козлы, взял поводья. – Этот мир долго не протянет, если такого человека звать хозяином.

Щёлкнув поводьями, Кип направил лошадь к конюшне.

Следующие полчаса Молли занималась приготовлением обеда. Помешивая содержимое кастрюль и сковородок, она думала, как несправедливо Кип отнёсся к мистеру Виндзору. Уж кто-кто, а её брат по себе знает, что такое презрение.

На стол она подала подгоревшее жаркое и переваренные овощи, но в свете того, сколько работы по дому ей приходилось выполнять, еда была не так уж плоха. Почти весь обед Пенни усердно пыталась наколоть на вилку как можно больше горошин. Алистер, пока не видят родители, таскал из кармана нечто похожее на мятные тянучки и засовывал в рот. Констанцию гораздо больше интересовал бокал с вином, чем тарелка с едой. А Бертран говорил не умолкая, вместо того чтобы есть.

– О, это же твоя национальная кухня! – воскликнул он, когда Молли положила ему отварной картофель.

Девочка улыбнулась и не стала говорить, что с детства ела вовсе не такую картошку, а чёрную и склизкую, полусгнившую. Похоже, Бертран Виндзор не переносил тишину и считал своим долгом украсить трапезу разговорами, поэтому один за другим пересказывал анекдоты, услышанные в городе.

– Один д-д-джентльмен г-г-говорит другому: «Моя жена всё время просит у меня денег. Просыпаюсь утром, а она: «Дай мне пять фунтов!» Прихожу домой, а она: «Дай мне пять фунтов!» В-в‐второй у него спрашивает, куда его жена тратит столько денег. А первый отвечает: «Не знаю. Я же ни разу ей не давал». – И капитан Виндзор весь затрясся от смеха.

Пенни отвлеклась от вылавливания горошин в тарелке:

– У Молли истории лучше.

– Очень забавная история, сэр, – с вежливой улыбкой сказала Молли.

Примерно так прошёл весь обед. Бертран Виндзор сыпал остротами и модными словечками, которых нахватался в городе. И чем меньше интереса проявляли члены его семьи, тем сильнее он старался привлечь их внимание. Больше всех нервничала Констанция: она несколько раз пыталась перевести разговор на другую, более содержательную тему. В какой‐то момент она не сдержалась и сказала прямо:

– Дорогой, мне бы хотелось послушать новости о банке. Готовы ли они пойти нам навстречу?

– О! Знаешь, что я вспомнил! Однажды два банкира попали в женский монастырь… Как же там дальше? Сейчас вспомню…

– Не вспоминай!

Констанция бросила серебряные приборы на тарелку, поднялась и вышла из‐за стола, покинув зал. Дети смотрели на отца, а тот лишь еле заметно улыбнулся.

– В-в‐вероятно, у неё несварение.

Резкий уход Констанции не оставил иллюзий: о счастливом воссоединении семейства речь не шла. А вскоре, извинившись, ушли и дети – капитан Виндзор остался за столом в одиночестве. Молли не могла вынести это зрелище и ждала в кухне, пока хозяин доест, а потом вернулась, только чтобы убрать посуду.

Лишь поздно вечером девочка поняла, что так расстроило хозяйку. Она как раз домывала кастрюли, когда до неё долетели обрывки разговора. Молли прислушалась: голоса доносились из шахты кухонного лифта, который вёл в одну из комнат наверху.

– Так вот на что тратят время твои новые партнёры! На глупые анекдоты в кабаках и публичных домах! – говорила Констанция.

– Н-н-ну, не всё время, дорогая. Но эти д-д-джентльмены – они сделаны из другого теста. Они приземлённые создания. Но! Они п-п-первоклассные б-б-биржевые спекулянты. Они как рыба в воде ведут игру на бирже. И п-п-поверь мне, они быстрее всех д-д-других вытащат нас из нашего затруднения, а может, они…