Ночной Охотник - [16]

– Добро пожаловать в новый мир, Саррок-йима, – неторопливо кивнул чародей.

Пробужденный сошел с мраморного возвышения на мощенный черепами пол усыпальницы. «Он мало изменился за последние без малого семь тысячелетий», – подумал целитель и жестом приказал шедшему позади Ночному Охотнику передать одежду. Роскошное длиннополое одеяние за века истлело и превратилось в ветошь, не помогли даже чары долговечности.

Ничуть не стыдясь своего облика, пробужденный нагнулся и галантно подал руку Лилиане. Его невыносимая смертными аура угасла и стала похожей на ауру обычного смертного.

– Как тебя зовут, маленькая госпожа? – приветливо улыбнулся Саррок девушке, взяв ее порезанную ладонь в свои.

– Лилиана, – пролепетала сестра Сандэра, с изумлением наблюдая, как от легкого прикосновения пробужденного ее рана затягивается.

– А я Саррок Верный Выстрел. Для тебя просто Саррок. – Он помог девушке встать, поддерживая, и обратился к чародею: – Есть ли поблизости достойная дичь?

– Неподалеку отсюда, на Поверхности, деревня синекожих. Верховного шамана в ней нет, зато полно огров. Они могут призвать покровителя племени.

Пробужденный мечтательно прикрыл глаза.

– Славная предстоит охота.

Глава 2 Шестиглазый

Дилон выглядел успешным торговым городом, типичным имперским провинциальным центром. За высоченной стеной, на которой несли дозор вооруженные арбалетами стражники, виднелись черепичные крыши трехэтажных домов и особняки местных богачей, украшенные скульптурами. А над всем этим великолепием высился серый замок графа. Несколько квадратных башен спереди и сзади огромного круглого донжона соединялись крытыми галереями. Над мерлонами торчали насаженные на копья головы преступников, а еще живые разбойники, коим не повезло погибнуть при стычке с дорожной стражей и графской дружиной, мерзли в настенных клетях.

Нравится здешнему управителю борьба с преступностью. Торговле рвение графа на пользу, иначе не выстроилась бы очередь к городским воротам из принадлежащих купцам повозок и вольных всадников. Видимо, наемников здесь привечают не меньше торговцев.

Не желая проникать в город бесправным «зайцем», я законопослушно простоял целый час в людской реке и в качестве вознаграждения получил за пяток медных монет пропуск в виде деревянной бирки с простеньким заклятием, предотвращающим подделывание.

Жители Дилона чувствовали себя в безопасности. Оно и немудрено: на город не нападали с основания империи. В провинции до недавнего времени озорничали разбойники и шайки горных троллей, переквалифицировавшиеся из охотников в бандитов и грабителей. Бывало, деревни сжигали, потому граф столь рьяно боролся с преступностью, лишающей его законного дохода от сельского хозяйства.

Торговцев нынче пощипывали нечасто. По дорогам исправно курсировали крупные отряды вооруженных до зубов всадников дорожной стражи, иногда под командованием боевых магов.

Так вот, расслабились горожане, в отличие от селян. На щит город никто не брал лет триста, а то и четыреста, и дилонцы ошибочно предположили, что в периметре городских стен безопасно и нечего держать на воротах менталиста, считывающего намерения входящих.

Зря, зря. Взять горцев. Объединятся с разбойничьими шайками, войдут под видом торговцев – и жди беды. Удивляюсь, почему тролли и бандиты до такого не додумались.

Квадратную бирку-пропуск я сунул в подсумок на поясном ремне. Понадобится – достану и покажу. Она нужна преимущественно для покупок в богатом районе, где расположены представительства гильдий магов и алхимиков, денежные дома и самые качественные торговые лавки. То есть без деревяшки мне не обойтись, ибо путь мой лежит именно туда.

Банк, куда я направился, представлял собой прямоугольное нарядное здание с красной черепичной крышей и четырьмя декоративными башенками по углам, увенчанными флюгерами в форме наковален. Наковальня красовалась и на вывеске над входом – черная на фоне языков пламени. Надпись над ней гласила: «Банк почтенного семейства Огнебородов».

М-да, живут же люди. Тьфу, гномы. Просторный, ярко освещенный роскошной позолоченной люстрой вестибюль сошел бы за зал для приема гостей во дворце какого-нибудь графа. На стенах гобелены с изображениями осенней природы, купольный потолок украшен лепниной, росписью, в стенных нишах гипсовые статуэтки полуобнаженных юношей и девушек. В середине вестибюля дорогущий стеклянный фонтанчик поставили с разноцветными рыбками.

Где, спрашивается, строгость гномьих залов, знакомая мне по Куркембу? Где развешанные оружие и доспехи, символизирующие славу, трудолюбие и обороноспособность дварфов? Где хмурые коренастые богатыри с заткнутыми за пояс рыжими бородами?

Охранники в количестве двух штук прикидываются, что им до меня нет дела. Костоломы клана, вышибающие дух из нарушителей спокойствия. В красно-черных ливреях под цвет родового герба они резко контрастируют с позолотой и белизной вестибюля, словно подпалины на прекрасной алебастровой статуе.

Вырождаются гномы в империи. В городе наемников Марадро у них банк поскромнее, больше на фортификационную постройку похож – толстенные стены, на первом этаже окон нет, на втором узенькие бойницы, входную дверь вообще будто из подземной цитадели умыкнули, толстое стальное полотно, укрепленное мифриловыми полосами. И охрана из гномьих ветеранов, суровых бородатых силачей в отменных кольчугах, с громадными топорами, способными разрубить имперского латника. Не воины – герои из легенд! Куда до них здешним мальчикам, теребящим рукояти дубинок. Тьфу, позорище. Небось не грабили тут вас, ливрейщиков.