Ночной охотник - [60]

Вчера вечером все сделал белокожий клаймен, который чувствовал себя на ветвях деревьев, как дома. Но Клир больше не мог никому помочь, так что приходилось надеяться только на свои силы.

Скелет лежал внизу у корней, и сёрчеры избегали лишний раз бросать туда взгляд. Они были закаленными людьми и пережили уже всякое. Но чтобы оберегать память о погибшем друге, они старались не смотреть пристально в ту сторону, где лежали его останки.

Труднее всего пришлось Джиро. Его массивное, мощное тело за ночь затекло без движения, и он едва мог передвигаться по толстой ветви, под которой висел с вечера. Онемевшие за ночь руки отказывались служить бывалому путешественнику.

Спустившись наконец вниз, он помолчал немного, и на крупном лице появилась усталая, измученная улыбка. Мускулистые ноги его подкашивались. Он сел на пригорок и признался:

– Никогда не думал, что я так люблю землю! Клянусь Светлым ликом Троицы, в мире нет ничего более прекрасного. О, как хорошо! Как прекрасно, что можно ходить по траве и не держаться за стропила!

Первым делом было решено предать земле останки Клира.

Белокожий клаймен обрел место рядом со своими друзьями Бакли и Хекфи. Никто не мог объяснить, почему судьба так распорядилась, но все трое светловолосых дикарей один за другим покинули отряд сёрчеров.

Когда последняя горсть земли упала на захоронение и Кийт в третий раз за последние дни прочитал скорбные слова реквиема, сёрчеры с угрюмыми лицами вернулись к пещере. Несколько дней назад, когда они обнаружили на своем пути эту пещеру, никто не предполагал, что трое путешественников не смогут двинуться дальше.

В руках сёрчеров появилась одна из уцелевших фляжек кактусовой килы. Она совершила почти полный круг, по очереди оказываясь в руках у каждого сёрчера, и наконец попала к Джиро.

С мрачной физиономией тот приложил горлышко к своим мясистым губам, и через мгновение поляна огласилась возмущенным криком:

– Проклятие! Да она уже пустая! – яростно взревел он. – Вы выхлестали всю, бездонные бочки!

– Не шуми, не шуми, – поморщился Кийт и тихо добавил: – У нас еще есть несколько. Можешь взять и пить, сколько тебе вздумается.

Повторного предложения не потребовалось.

Бритоголовый верзила нащупал в походном мешке запечатанную флягу и захватил ее своей необъятной ладонью. В один момент он вытащил ее, откупорил крепкими белыми клыками, мотнув головой в сторону, и выплюнул пробку в траву. Запрокинув горлышко, он без раздумий начал заливать крепкую кактусовую килу в открытый рот, напоминавший скорее разверстую пасть медведя. Вязкая струя кактусовой килы текла из бутылки так тягуче и долго, что прошло несколько секунд, прежде чем он удовлетворенно хмыкнул и опустил сосуд.

Потом Джиро зажмурился, встряхнул головой, с кряхтением выдохнул воздух и спросил у предводителя отряда:

– Мне нужно смазать плечо. Оно полностью онемело, и я ничего не чувствую. Никак не отойдет после ночи. Могу я немного подлечиться?

Кийт не возражал. Тогда Джиро осторожно наклонил узкое горлышко над онемевшим плечом и начал обильно смачивать крепким напитком кожу.

Потом бережно отставил в сторону драгоценную килу и начал растирать спиртное здоровой ладонью. В свете ярких солнечных лучей было видно, как под черной кожей волнами перекатываются бугры огромных крепких мышц, по твердости не уступавших корням мамонтова дерева, которые уходили глубоко в землю около лесной пещеры.

Чернокожий гигант несколько минут молча, сосредоточенно и упорно массировал, растирал и разминал затекшее плечо. Ему явно становилось лучше.

Тогда он, вдобавок ко всему, снова поднял флягу и сделал еще несколько основательных глотков.

– Теперь я чувствую, что окончательно пришел в себя! – громогласно объявил и, сверкая заблестевшими глазами, обратился к своим приятелям: – С возвращением на землю!

* * *

Вокруг стояло безмолвие. Абсолютная, пугающая, обескураживающая тишина заполнила лес, как вязкое, густое вещество.

Тайг всегда был наполнен самыми разнообразными звуками, сливавшимися в одну немыслимую какофонию. Кричали птицы и обезьяны, гудели крыльями стрекозы и мелкие кровососы.

Сейчас Тайг точно вымер. Не было видно никого…

Обычно в это время воздух заполняли огромные бабочки, порхавшие в высоте, птицы беспрестанно сновали и перелетали с ветки на ветку, по кронам деревьев то и дело проскальзывали стайки белок или мелких обезьянок. Но после нашествия дейторов в лесу было тихо, как в самом глухом подвале. Рыбы-насекомые уничтожили или распугали все живое…

Усталые сёрчеры приводили в порядок свои вещи. Диал чесал в затылке и размышлял, чем можно было бы накормить голодный отряд, но оставался в полном недоумении.

На рассвете, когда путешественники еще висели на тончайших нитях под деревом, каждый подкрепился плиткой пеммикана, размоченного парой глотков чистой воды. Запас они взяли с собой еще внизу, – нетрудно было предположить, что течение хищной реки может затянуться надолго.

В то время, когда сёрчеры подкреплялись наверху, один кусок пеммикана случайно вывалился из пальцев Кийта и полетел вниз, прямо в кишащий поток дейторов. Путешественникам в предрассветной мгле показалось, что этот кусок не успел даже упасть на землю… не успел даже долететь вниз.