Ночной огонь - [43]

«Каких посредников? Какое совещание?»

«Посредники совещаются, решая вопросы несправедливости, алчности и злоупотребления полномочиями. В данный момент подробности тебе знать не обязательно».

Джаро направился к выходу: «В таком случае я пойду, а ты можешь сама разбираться в подробностях. По правде говоря, здесь я чувствую себя неудобно».

Скирлет игнорировала его опасения: «Пожалуйста, слушай внимательно. «Посредники» — клуб избранных; его члены пользуются исключительно высокой репутацией. По сравнению с ними Семпитерналы кажутся неотесанными и бездарными выскочками, хотя мы вынуждены признавать их существование. Наши цели носят вдохновляющий характер. Мы находим величие и красоту в том, что ускользнуло от внимания других, и восстанавливаем справедливость каждый раз, когда замечаем ту или иную несправедливость».

«Превосходно! — одобрил Джаро. — Но тебе не кажется, что выполнение всех этих задач займет очень много времени?»

«Именно так, — невозмутимо продолжала Скирлет. — По этой причине «Посредники» время от времени вербуют новых соискателей высшего статуса».

«Сколько в этом клубе действительных членов?»

Скирлет нахмурилась, словно что-то подсчитывая в уме: «До сих пор «Посредники» почти фанатически берегли свою недоступность. По сути дела я — единственная представительница этого клуба. Остальные кандидаты были отвергнуты».

«Гм. Надо полагать, к заявителям предъявляются жесткие требования».

Скирлет пожала плечами: «В какой-то степени. Духовно раскрепощенные лица не исключаются только на этой основе. Кандидат должен быть аккуратным, вежливым и разумным человеком. Кроме того, медлительность, вульгарность и болтливость категорически не допускаются».

Продолжая, Скирлет упомянула о том, что, размышляя о вступительных критериях, она случайно вспомнила о некоем субъекте по имени Джаро, и что поименованный Джаро может, если он того пожелает, подать заявку на регистрацию в клубе «Посредников». «Престиж при этом приобретается автоматически, — прибавила она, — так как кандидатуры утверждаются мной, а я страшно разборчива и других таких нет».

Джаро согласился с тем, что в данном случае ему нечего было терять. Он заявил о желании вступить в клуб «Посредников», и его просьба была немедленно удовлетворена.

Для того, чтобы отпраздновать это событие, Скирлет открыла дверцу серванта, вернулась с бутылкой самого дорогого ликера из коллекции декана Хутценрайтера и налила две маленькие рюмки: «Говорят, этому ликеру больше двухсот лет — когда-то на какой-то мифической планете несколько капель этой настойки, пролитых на алтарь, умилостивляли богов грома и молний».

Скирлет осторожно пригубила темно-красную жидкость и поморщилась: «Крепковато, но пить можно. Так что же, перейдем к повестке дня. Присутствующие «Посредники» составляют кворум, и мы можем сразу заняться решением вопросов, включенных в повестку дня».

«В чем заключаются эти вопросы?»

«Самая злободневная проблема касается половины членов клуба — то есть меня. Мой отец скоро отправится в грандиозную развлекательную поездку — сначала на планету Канопуса, потом на Древнюю Землю. Его не будет как минимум год, и он всегда путешествует первым классом. Для того, чтобы сэкономить средства, он хочет, чтобы в Сассунском Эйри больше никто не жил, и решил отдать меня на попечение матери. Я не желаю лететь на Мармон и предпочитаю оставаться дома, даже если это означает, что мне придется поступить в Лицей. Отец сказал, что это невозможно. Я ответила, что в таком случае он мог бы отправить меня в Эолийскую академию в Гильсте. Это весьма просвещенное учебное заведение. Студенты живут в частных апартаментах, куда им подают блюда, приготовленные по заказу. Они изучают предметы, выбранные по своему усмотрению, придерживаясь самостоятельно установленного расписания, причем им предоставляется полная свобода в том, что относится к личным и общественным связям. Здание Академии возвышается на крутом берегу Большого Канджирского моря, а город Гильст — неподалеку. Я объяснила отцу, что была бы рада посещать Эолийскую академию, но он считает, что обучение в ней слишком дорого обойдется, и что настало время моей матери позаботиться о моем дальнейшем образовании. Я возразила, указав на то, что во дворце Пири-Пири меня научат не совсем тому, чему я хотела бы учиться, и что я предпочла бы либо остаться в Сассунском Эйри, либо поступить в Эолийскую академию. Отец разозлился и сказал, что я могу подать заявку в комитет «Устричных кексов», и мне предоставят возможность так называемого «поднадзорного проживания» — чрезвычайно непривлекательная перспектива. Основная проблема, разумеется, заключается в недостатке денежных средств, и эту недостачу предстоит восполнить «Посредникам»».

Скирлет снова взяла бутылку: «Еще по рюмке ликера? Он может стимулировать умственную деятельность».

Джаро с удивлением наблюдал за тем, как Скирлет наполняла рюмки: «Ты уже думала над тем, как можно было бы приобрести требуемые денежные средства?»

«Наилучший способ — шантаж! — заявила Скирлет. — Это просто, быстро и не требует особых навыков».

Послышались шаги. Дверь распахнулась: в кабинет зашел декан Хутценрайтер — худощавый человек в щеголеватом костюме из жемчужно-серого материала с серебристым отливом. Бледная кожа была словно туго натянута на угловатые выпуклости его лица, каштановые волосы ниспадали мягким потоком на спину, начинаясь над лысеющим лбом. Казалось, он был в состоянии нервного возбуждения — глаза его бегали по сторонам и наконец сосредоточились на бутылке, которую Скирлет все еще держала над рюмкой Джаро.