Ночной - [11]

* * *

Рафаэль смотрел вслед исчезающей машине Алэйны со смесью раздражения и веселья.

Большая часть раздражения была направлена на себя из-за того, что он был все еще слишком слаб, чтобы принять на себя основную часть борьбы, и должен был затаиться. Хотя значительная часть его гнева, была все же из-за невозможности действовать скорее.

Он колебался слишком долго, пытаясь решить, вмешаться или нет, и это привело его в бешенство, когда он решился. Ублюдок до чертиков испугал Алэйну. Он был совершенно уверен, что так и было, и ему это не нравилось.

Она не говорила, боялась ли парня. Она говорила о Бобби так, словно сдерживала презрение, это привело его к ошибочному выводу, что Алэйне не было никакой реальной угрозы – пока сукин сын не решил изнасиловать ее.

Гнев снова затопил его мысли, но он подавил его, пытаясь оценить свою ситуацию.

Она была плохой.

Он почувствовал свое изменение в тот момент, когда рухнул от облегчения на пол сарая Алэйны, но был слишком слаб и слишком страдал, чтобы долго размышлять насчет того, будет ли для него хуже или лучше оказаться обнаруженным в этой форме. Он надеялся, что его вовсе не найдут, а охотники преследующие его дважды подумают прежде чем гнаться за ним прямо к ее двери – если она не была частью того, что происходило в соседнем поместье.

Он не верил, что была, но учитывая некоторые сомнения, держался на расстоянии.

Если она и затевала адское шоу по какой-то, ускользнувшей от него, причине, сейчас стало совершенно очевидно, что она в любом случае не связана с ними.

Что означает, что придя к ней, он подверг ее опасности.

И это теперь усугубилось заинтересованностью ее экс-бойфренда в его поимке.

Он затащил ее в середину своей военной компании. И должен придумать способ защитить ее.

Эта мысль принесла вспышку удовольствия, которое заполнило его, пока он наблюдал за ее отъездом.

Раненный или нет, он был намного более способен защитить себя, и ее, но девушка оказалась отчаянной защитницей.

Ему это нравилось о ней. Только одна эта вещь делала ее еще более желанной.

Он решительно не мог позволить ей защищать его, чтобы не принести ей смерть, подумал он в следующую секунду.

Как бы сильно он не наслаждался привилегиями, позволенными ему его теперешней формой – а он совершенно наслаждался ими – "Ральфу" придется как можно меньше резвиться в поле ее зрения.

Через минуту ему пришло в голову, что она, возможно, дала ему прекрасную возможность остаться рядом, защищая ее и в тоже время быть меньшей угрозой.

Она хотела найти кого-то, чтобы работать на нее.

Все, что он должен сделать, это выяснить, как оказаться в правильном месте в правильное время – и быть убедительным.

Отойдя от окна, он направился в ее комнату.

Изменение оказалось большим испытанием, чем обычно. Он не понимал, насколько все еще был слаб, пока не попробовал это, и обнаружил, что должен был после отдохнуть и переждать, пока жгучая боль в бедре спадет.

Когда он отдышался, то прохромал к ее чулану и открыл дверь. Он учуял человека, когда она сказала ему забраться внутрь. И вконец разозлился, обнаружив вещи. Это все еще злило его, но он не мог отрицать, что они оказались кстати, без разницы по какой причине она все еще их хранила.

У него заняло несколько минут, найти то, что он искал.

У Бобби был примерно его размер, лишь чуть короче, но ноги того были длиннее в сравнении с туловищем, и Рафаэль обнаружил, что джинсы сидели недурно – немного тесны, но он мог с этим жить. Он был как следует шире в плечах, мышцах рук и груди чем Бобби, и его руки и торс были длиннее. Хлопковые рубашки рвались. Он извлек футболку и натянул ее.

Швы затрещали, когда он пожал в ней плечами, а рукава, казалось, готовы оторваться от такого обращения, но он тянул ее, пока она не перестала скручиваться.

Там не было ремня, но джинсы сидели достаточно плотно, что он не видел в этом проблемы.

Сапоги нашлись вмести с одеждой, но не подошли при примерке. Раздраженный он сдался и закинул их обратно в шкаф. У него имелись макасины, но они были в багажнике его байка, а тот был спрятан в глубине леса. У него не было времени, чтобы достать все и еще встретится с ней в городе.

В чулане оказалась и ковбойская шляпа. Он глазел на нее несколько секунд и, наконец, решил, что она похожа на то, что носят фермеры.

К сожалению, она выглядела так, словно Алэйна выместила на ней свое разочарование. Пожав плечами, он как смог придал шляпе форму руками, и направился с ней к зеркалу, чтобы проверить результаты.

После некоторого размышления он стащил шляпу, бросил ее на ее кровать и собрал свои длинные, темные волосы в кулак, выискивая вокруг одну из резинок для волос Алэйны. Когда он нашел одну, то связал ею волосы у основания черепа, а затем снова устроил шляпу на голову.

Решив, что выглядит более-менее прилично, он покинул дом и направился в сторону главной дороги.

Он следовал за асфальтовой лентой почти тридцать минут, когда проходящая мимо него машина, притормозила, и потом съехала на обочину. Пока приближался, он с подозрением поглядывал на нее. Окно опустилось, когда он поравнялся с передней частью машины.