Растерявшиеся фострэ сами не поняли, как уступили проход Лую. Ноан подманил их пальцем и указал на откинутую крышку люка, в котором уже сверкала пара алых голодных глаз.
Только человек приблизился к дыре в полу, как братец «нечаянно» столкнул его к голодным птенцам. Второй фострэ, сообразив, что станет следующим, попытался убежать. Но его схватила Тарина. Еще одного оглушил Миаш.
Младшие, не задавая вопросов, кинули фострэ в люк.
— Вы хоть понимаете, во что влипли? — я опустила тяжелую крышку, отрезая единственный путь спасения для фострэ.
— Мы с тобой, старшая! — торжественно сообщил Миаш.
— Что бы ни случилось! — вторила ему Тарина.
Приняв их слова как клятву верности, я взлетела по ступеням на крышу. Вовремя. Лудиней скинул одного из фострэ с башни, но второй выхватил меч и наивно пытался достать изворотливого вампира.
Миаш быстро расчистил площадку на крыше от людей, попросту выкинув фострэ вниз.
— Что теперь? — спросила Тарина, поглядывая, не идет ли кто к башне.
— Зачем ты вытащил его? — я подошла к Лудинею, уложившему западника прямо на доски крыши.
Вампир не ответил. Он пытался привести в чувство умирающего эльфа.
— Лудиней, — я встала требовательным изваянием у его плеча, — мы теперь сообщники и имеем право знать, за что придется отвечать перед Хабом!
Старший медленно развернулся ко мне. В его глазах горел яркий красный огонь. По моему позвоночнику пробежала дрожь ужаса — до того вампир был страшен!
— Мы — не демоны, — выдавил он сквозь клыки, — мы — не звери. Мы не загоняем добычу, только чтобы посмеяться над ней. Ни ты, ни тем более твои младшие, в подметки не годитесь этому воину. Но он должен терпеть унижение, обороняясь от сумасшедших птенцов. Понимаешь ли ты, Веомага?
В бледном свете звезд глаза Луя выглядели двумя яркими головешками. Он не сводил их с меня. А ноги мои чуть ли не подкашивались от страха. Но я понимала его слова.
— Воин должен умереть, как воин. А не как раб, — севшим голосом ответила я. Хотелось отступить, но я не могла позволить себе слабость.
— Я рад, что мы похожи, — Лудиней не улыбнулся, взгляд его не подобрел. Он просто констатировал факт.
— М-м… Может, спустим его на землю? — робко предложил Ноан, озадаченно поглядывая то на Луя, то на меня, то на эльфа.
Не успели. Западник застонал и открыл ореховые глаза. В них уже расплескала мутные волны близкая смерть.
Скулы старшего затвердели. Алый огонь в глазах потух. Наклонившись к невысокому эльфу, вампир, должно быть, загородил собой звездное небо.
— Я - Лудиней, воин Ледвеи. — Он тоже заметил протянувшиеся к западнику незримые руки вечного сна. — Есть ли у тебя последняя просьба, эльф? — по кодексу чести ледвейских мечников осведомился Луй, чем сильно меня удивил. Он говорил о себе не как вампир, а как человек! Но человеком он не был более пяти столетий! И такого я от него не ожидала.
— Да, — прохрипел западник, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд. Вряд ли он видел над собой клыкастого монстра, что жил в ночи несколько столетий. — Вампиры забрали… мою, — он захрипел, замолчав на время, — мою дочь. Верни ее… нашему… клану. Она… не такая…
Последний вздох сорвался с окровавленных губ эльфа. Ореховые глаза закрылись. Даже луна скорбно спряталась за сизым облаком, не решаясь глядеть на печальную картину.
— Обещаю… — на ледвейском прошептал Лудиней.
Младшие, включая Ноана, стояли с растерянным видом. Даже мой любимый братец не ожидал такого исхода. Какие теперь предложения могли сорваться с его языка? Мог ли он придумать, как выпутаться из этой передряги?
— Луй, — нарушила я тишину, — ты пообещал то, чего не сможешь сделать.
Он внимательно поглядел на меня. В который раз за сегодня? Мне показалось, его алые глаза вытащили все мое естество, обсмотрели со всех сторон, и как есть запихнули обратно.
Неужели, это его способность, дар? Читать чужие души. Даже души-призраки мертвецов.
Тогда мы все здесь его пешки! Он с самого начала распознал в нас дух неповиновения Хабу и воспользовался этим?
Нет, не так. Если бы Луй применил свою способность раньше, я бы не чувствовала себя сейчас обнаженной веткой на зимнем ветру. Значит, случайность? Или вина Ноана? Снова он сплел интригу, в которой сам и увяз, потянув за собой меня, Миаша и Тарину?
— В одиночку мы беспомощны. Но ты сказала, мы сообщники. Сама виновата. Сама выбрала вашу участь.
Лудиней медленно поднялся, нависнув надо мной грозным утесом.
— Погоди, Луй, — я подняла руку, тщетно пытаясь собраться с мыслями, а они все расползались и никак не сгребались в кучу!
— Чего ждать? — насмешливо улыбнулся он, стерев пальцем чужую кровь с моей щеки. — Пока ты осознаешь то, что поняла давным-давно?
— Что? — зачарованно прошептали мои губы.
— Действительно, что? — он наклонился к моему лицу так близко, что я увидела собственное отражение в его рубиновых глазах. — Может быть то, что ты так и осталась человеком, Вея?
Наваждение скатилось с меня в одночасье. Я оттолкнула вампира, с силой ударив его ладонями в грудь.
Меня никогда раньше не гипнотизировали, как простую смертную! Даже мастер! А что делали остальные?! Стояли и смотрели?!
Нет. Даже сейчас они не двинулись, оставаясь под контролем старшего вампира.
