Ночная смена - [7]

Ну что ж, в жизни и не такое бывает. Обрадованный счастливым исходом, я мысленно плюнул и принялся закрывать камеру. Вдруг услышал за спиной скрип, напрягся и замер. За моей спиной задвигалась одна из двух тяжелых дверей холодильника. Я резко обернулся, и на меня, стремительно надвинувшись из-за двери, навалился обнаженный труп мужчины с зеленым лицом и черными потрескавшимися губами. Дыхание перехватило, я не мог издать и писка. Неизвестная сила повалила меня на черно-белый кафель. Зеленое пятно лица мертвеца вплотную приблизилось к моему. Его руки сжали мою голову, а ледяной лоб прислонился к моему лбу. На меня навалилась стопудовая тяжесть потустороннего мира, и, несмотря на отчаянное сопротивление, я не мог даже пошевелиться, лишь мои руки и ноги шарили в поиске несуществующей опоры. Мгновение – и у меня в голове лопнул пузырь с цветными красками. Я закрыл глаза, открыл их и очутился на кухне обыкновенной московской квартиры. Передо мной разворачивалась весьма обыденная картина, происходящая в миллионах домов по всей стране. Я вроде и был ее участником и в то же время наблюдал со стороны, как в кино. Она то приближалась ко мне, и я мог видеть малейшие нюансы происходящего, то уходила на общий план, а то показывала мне события с таких вывернутых ракурсов, какие и самому подкованному огромными бюджетами оператору Голливуда не снились.

Молодая женщина не старше двадцати трех лет готовила обед. Стены кухни площадью двенадцать метров были апельсиновыми, сама мебель темно-желтого цвета, в классическом стиле. На четырехконфорочной газовой плите стояли кастрюльки и сковородки. Вода бурлила, масло скворчало. Я даже чувствовал ароматы поджариваемого лука и пряного мясного бульона. Женщина, или даже скорее девушка, одетая в лиловый халат с нашитым на нем серебряным драконом, являла собой идеальное представление мужчин о сексуальной кукле Барби. Идеальная фигура, 90-60-90, загорелая бархатная кожа и длинные пальцы на руках, увенчанные розовыми ногтями, делающими пальцы визуально еще более длинными. Белокурые локоны ангела, сейчас собранные на макушке в элегантную пальму, огромные голубые глаза, чуть вздернутый носик пуговкой, ямочки на щеках и алые, полные затаенных желаний губы. Это так казалось, если смотреть на нее со стороны, на самом деле она была полностью и безвозвратно фригидной стервой. Эта информация пришла ко мне, как, впрочем, и ее имя – Аня, сама собой, без моих усилий, откуда-то извне. Аня была три года замужем за Сергеем Жертовым, вполне состоявшимся мужчиной сорока с небольшим лет, директором одной успешной торговой фирмы, занимающейся продажей бытовых моющих средств. Сама она приехала три с половиной года назад в Москву из Харькова. Ее идеалом были деньги, и чем больше их у нее становилось, тем лучше она себя чувствовала. Поэтому Аня поставила перед собой цель во что бы то ни стало выйти замуж за богатого человека. Устроившись менеджером в офис той самой фирмы, где работал ее будущий муж, она очень быстро собрала необходимую информацию и расставила приоритеты. Выбрав себе в жертву Сергея, начала планомерную, продуманную до мелочей осаду сердца своего избранника. То, что он был женат, ее не смущало ни в коей мере. Ни на каких других парней с момента принятия решения она больше не отвлекалась. Сергей ее обаятельной сексапильности сопротивлялся недолго, через месяц он по уши в нее влюбился, а через полгода бурного романа ушел из семьи. Вскоре мечта Ани реализовалась в виде шикарной свадьбы стоимостью в пять окладов ее мужа.

Уже в течение первого года совместного проживания Сергей понял, что ни секс, ни он сам Аню не интересуют, ее страсть – деньги, вечные покупки одежды, косметики, драгоценностей и т.д. Но все еще ослепленный своим чувством, он продолжал удовлетворять все ее прихоти. Купил ей машину «Мазду 3», взял квартиру в кредит, опустошил полностью свой счет в банке, залез в долги. В общем, пытался ей угодить, считая ее своей принцессой. С работы она, естественно, ушла. Со своей стороны, Анна за этот год лютой ненавистью возненавидела мужа. Во-первых, за то, что денег у Сергея оказалось не так много, как ее провинциальному воображению представлялось вначале, во-вторых, он ей не нравился, ну а пуще просто так, потому, что стал для нее обузой. Она считала, что достойна лучшего, перед ее алчным взором каждый день проносились груды бриллиантов и мешки денег в дорогих представительских и спортивных машинах, не то что «Тойота-Королла» ее дефективного мужа. Даже запах его пота по ночам, после секса, был ей омерзителен. Он казался Ане явно отдающим серой, а утреннее амбре изо рта Сергея – кислое, липкое, говняное – бесило и вводило ее в состояние бессильного ступора. Поэтому постепенно она превратила его жизнь в ад. Стала требовать все больше и больше, подбивала на финансовые махинации на работе, скандалила, оскорбляла и унижала его. Хотя и не нуждалась, завела себе двух молодых любовников, ему назло, только из желания наградить его развесистыми рогами. Аня бы давно ушла от Сергея, если бы нашла себе подходящего барыгу с деньгами. Но то ли у нее запросы повысились, то ли в связи с присутствием в ее жизни того, кого она считала помехой, ей перестало везти, найти замену своему опостылевшему мужу она не могла. А он терпел, терпел до тех пор, пока однажды, почувствовав себя плохо на работе, не приехал домой раньше обычного. Там он застал свою милую женушку на кухне, распивающей коньяк с одним из ее любовников – Олегом, накаченным безмозглым красавчиком. Они сидели одетые, погруженные целиком в прелюдию перед сексом. Аня сориентировалась молниеносно, ни одна мышца ее тела не напряглась, ни одна нервная морщинка не образовалась на ее лице. Она представила своего знакомого, еще по Харькову (он, кстати, действительно приехал оттуда), которого якобы случайно встретила на улице и пригласила в гости. Есть такие границы лжи, перейдя которые даже добровольный слепец прозревает. Муж все понял, но не подал виду. Под благовидным предлогом быстренько выпроводил так называемого земляка, после чего вернулся с Аней на кухню и жестоко избил ее. Так отбил ей почки, что она потом с неделю мочилась кровью. Ее смазливое личико опухло и почернело от кровоподтеков, но он запретил обращаться к врачу, хотя белок правого глаза полностью залило кровью. Когда Аня смотрелась в зеркало, ей казалось, будто ее глаз изменил свою исходную геометрию. Она перестала спать. Потом началась чесотка, и из заплывших синяками глаз засочилась прозрачная липкая жидкость. Сергей купил ей мази от синяков и капли для глаз. Всё, остальной помощи она так и не дождалась. Через три недели все синяки и ушибы, слава богу, прошли, а с ними в небытие безвозвратно ушли и прежние отношения в семье, сложившиеся за эти три года брака. Сергей перестал исполнять ее капризы, общался с ней по необходимости, сухо и в приказном тоне. С тех пор Аня, помимо обычного омерзения при виде мужа и ненависти к нему вообще, затаила вполне конкретную злобу и желание отомстить. С виду оставаясь покорной, она теперь постоянно думала о расправе над Сергеем. Случай, который подстроил сам дьявол, помог ей выработать хитрый план.