Ночная схватка - [27]

Энн внимательнее посмотрела на него, и ей вдруг стало трудно дышать. На Джеймсе были потертые джинсы и выцветшая футболка. Он выглядел совершенно по-домашнему, но это ничуть не умаляло его обаяния. Напротив, сейчас Грэнт казался близким, доступным, почти родным, и поэтому Энн почувствовала приближение паники. Направляясь сюда, она настраивала себя на абсолютно иной лад.

Нисколько не помог ей и заинтересованный взгляд Джеймса, которым тот окинул ее защитного цвета джинсы и свободный блузон с длинными рукавами.

— Я пришла, потому что забыла кое о чем, — сдавленно пояснила Энн.

Грэнт лукаво усмехнулся.

— Дневников у меня больше нет!

— Знаю. Но полиция завела дело. Мне очень важно, чтобы ты как-то… отозвал заявление, что ли…

— Ах вот ты о чем! — махнул Джеймс рукой. — Я давно уже сделал это, еще до нашего первого свидания.

Энн широко раскрыла глаза.

— Как?

— Я сказал, что произошло недоразумение.

— И тебе поверили?

— Разумеется. Я стоял на том, что это внутреннее, домашнее, вернее даже личное, дело, в котором замешана моя любовница.

— Что?!

— Не понимаю, чему ты так удивляешься. Влюбленные иногда совершают странные поступки.

— Иными словами, в полицейских отчетах я выступаю в роли твоей любовницы? — возмущенно засопела Энн. — Хорошенькая история!

— Остынь, твое имя нигде не упоминается. Инспектор сообразил, что моя врожденная галантность не позволяет мне дискредитировать даму, и не стал настаивать на сообщении подробной информации о ней.

Энн открыла рот, закрыла, потом неуверенно произнесла:

— Ну… спасибо. Хотя насчет галантности, честно говоря, явный перебор… Грэнт молча смерил ее взглядом. — Ладно-ладно, согласна, — кивнула Энн, — это было очень любезно с твоей стороны, но…

— Не желаешь ли выпить чего-нибудь? — прервал ее Джеймс.

Энн беспомощно оглянулась, испытывая вину за то, что плохо подумала о Грэнте. Однако ее все же мучило недоумение по поводу их последней стычки.

Грэнт не стал дожидаться ответа. Он просто сходил к бару и вскоре вернулся с двумя бокалами виски с содовой. Энн взяла один, отпила глоток и сказала:

— Прости, если я…

— Послушай, — перебил ее Джеймс, — неужели ты всерьез полагаешь, что я настроен против тебя?

Энн растерянно повертела в руках бокал и вздохнула.

— Я не знаю, что думать. Особенно если вспомнить нашу последнюю встречу.

— Да уж, — мрачно склонил голову он. — Жаль, что ее нельзя стереть из памяти, словно песню с магнитной пленки. К несчастью, в последнее время на меня столько всего навалилось…

— Ты имеешь в виду болезнь отца?

— И это, и кое-что еще. Перед моим отъездом отец сказал, что, до того как умрет, он желал бы видеть меня женатым и остепенившимся человеком.

Энн опешила.

— Вот именно, — кивнул Джеймс, заметив ее изумление. Потом сменил тему разговора. — Ты ужинала? Нет? Я тоже. Как насчет яичницы?

— Ты сам приготовишь ее? А как же твоя работа?

— Ничего, подождет.

— Лучше сделаем по-другому. Ты запиши свои мысли, пока они не разбежались окончательно, а я займусь стряпней. Идет?

Грэнт взял ее за подбородок и легонько поцеловал.

— Ты прелесть!

На кухне Энн долго стояла с пылающими щеками, безвольно опустив руки. Она все никак не могла уловить момент, когда вновь поддалась чарам неотразимого Джеймса Грэнта.

— Я записываю тезисы для выступления на литературном симпозиуме, — рассказывал Грэнт, когда, съев в кабинете яичницу прямо с подносов, они принялись за кофе. — Стараюсь соединить прошлое и настоящее. Начиная с Шекспира и заканчивая современными англоязычными авторами.

— Года два назад я прочла книгу про Шекспира, — сообщила Энн. — Там очень интересно рассказывалось о его жене.

— О жене Шекспира? — удивился Джеймс.

— Ну да. После смерти мужа она приняла монашеский постриг.

— Ты ничего не путаешь?

— Нет. А что?

— Дело в том, что точно неизвестно, жил ли вообще такой человек. Некоторые источники свидетельствуют, что под псевдонимом «Вильям Шекспир» скрывалась особа королевской крови. А уж о факте женитьбы лично я абсолютно ничего не могу сказать.

Энн на минутку задумалась.

— Не потому ли, что тебе вообще неприятна тема брака? Из-за этого информация о жене Шекспира могла показаться тебе несущественной. Ведь ты сам только что дал мне понять, что был сильно расстроен, когда отец заговорил о твоей женитьбе. Кстати, Тим Корн тоже говорил, что… — Она остановилась, внезапно сообразив, что сболтнула лишнее.

— Интересно, интересно! Что же такого сказал старина Тим? — быстро спросил Грэнт.

Энн опустила глаза.

— Ничего особенного… Просто разговор зашел о Коре…

— И?

— Нет, не скажу.

— Тогда я прямо сейчас позвоню Тиму и сам все выясню! — пригрозил Джеймс, направляясь к телефону.

Энн бросилась наперерез.

— Ты не посмеешь!

— Неужели ты и впрямь надеешься остановить меня? — усмехнулся Грэнт, хватая ее в охапку. — Заметь, в данный момент я не болен и нахожусь в отличной физической форме, не то что во время нашей первой встречи!

— Это угроза? — спросила Энн, глядя на него снизу вверх.

— В некотором роде. — Джеймс ловко подхватил ее на руки и отнес на кожаный диван.

Энн затрепыхалась в его крепких объятиях, но очень скоро поняла всю тщетность попыток освободиться. Короткая борьба кончилась тем, что Джеймс усадил ее к себе на колени.