Ночная гостья - [2]

«Бридон и сын» издавна являлась одной из крупнейших в отрасли сельскохозяйственного машиностроения фирм в регионе. Должность ассистента руководителя фирмы считалась несомненным карьерным достижением. И Дэйв Бридон был отличным боссом. Славный малый, как говорили в этих краях. Крепкий профессионал, надежный семьянин, здоровяк и весельчак. За все годы работы с ним Джина не слышала никаких несправедливых придирок. И если бы только это было возможно, то она никуда не стала бы уходить.

Джина стояла у большого окна своего кабинета, раздумывая над тем, что же стало причиной ее увольнения.

— Есть! Есть еще время передумать-перерешить! — торжественно проговорил Гарри Бридон — единственный сын и правая рука босса, без стука войдя в кабинет Джины.

Девушка обернулась на его нарочито приподнятый клич.

— Увы, — тихо произнесла она и вернулась за рабочий стол.

Гарри закрыл дверь и сел напротив Джины, крепко сцепив в замок пальцы обеих рук. Подавшись вперед, он принялся испытующе буравить ее взглядом, насмешливо улыбаясь.

Ей стоило огромных сил не принимать во внимание его выверты. Она с невозмутимым видом продолжила наводить на столе порядок, готовя рабочее место для своей преемницы.

Гарри Бридон глубокомысленно покачал головой и откинулся на спинку кресла. Уходить он не собирался, что и давал ей понять.

— Оттого, что ты прожигаешь меня взглядом, ничего не изменится, — не выдержав, объявила она.

— А мы все так надеялись, что ты передумаешь, — покачал он головой.

— Вот и напрасно. Незачем растрачивать надежду по пустякам. Человек уходит, фирма остается. Незаменимых людей нет, — холодно отчеканила Джина.

— Зря ты так, — укорил ее сын босса. — Я-то был убежден, что мы — одна большая дружная семья.

— Прости, не хотела разочаровывать. Но чемоданы уже уложены, и билет куплен.

— Отца хватит удар.

— Не придумывай! Дэйв поднимет тост за мой отъезд и продолжит заниматься своим делом, — авторитетно заявила ассистентка. — У него остается Сьюзен, которая полностью готова к тому, чтобы меня заменить. Тем более что и по экстерьеру она намного выгоднее смотрится, нежели я. Блондинка, молоденькая, прехорошенькая — одно слово, девочка с обложки… О чем еще можно мечтать?

— Тогда удар хватит меня, — пошутил Гарри.

Джина вздохнула и отрывисто проговорила:

— Никого не хватит удар, по крайней мере сейчас и по такому пустяшному поводу.

— Ничего себе пустячный повод! — эмоционально воскликнул Гарри. — Уходит целая эпоха.

— Это ты про меня? Ну, спасибо тебе, удружил, — изобразила обиду Джина. — Тебе-то что, ты всего год, как в фирме.

— Я знаю, как отец к тебе привязан. После инфаркта он стал особенно чувствителен, — надавил на жалость сын босса.

Джина широко улыбнулась и произнесла:

— Гарри, не рассказывай мне про Дэйва. Я работаю с ним уже одиннадцать лет.

Откинув свои рыжие волосы, за которые ее в детстве дразнили «морковной макушкой», она вернулась к разбору бумажных завалов.

Инстинкт самосохранения не позволял Джине всерьез относиться к словам и поступкам Гарри. Он был баловнем судьбы: богатым, красивым, успешным. За ним тянулся шлейф разбитых женских сердец. В своих отношениях с женщинами он не был оригинален. Заполучал их для утех, а натешившись, оставлял. И никто на него даже не мог за это как следует разозлиться, потому что Гарри был настоящим душкой, обаятельнейшим негодником. В Британию он вернулся год назад, когда у отца случился инфаркт, и тотчас вошел в курс дела, отлично проявив себя, пока отец шел на поправку. Однако репутации своей Гарри остался верен, вплоть до того, что не гнушался заводить офисные романы. Тем более что ему это не стоило никакого труда. Девушки сами старались привлечь к себе его внимание.

Джина не боялась стать его очередным трофеем. Не это ее тревожило.

Она обоснованно считала себя взрослой и разумной женщиной, способной противостоять ухаживаниям ветреников вроде Гарри Бридона, поскольку свое обаяние он распространял на всех без исключения особ женского пола. Вероятно, в этом молодой человек видел цель своего пребывания на земле.

В случае с Джиной все обстояло как нельзя серьезно. Она влюбилась и сама не могла понять, как это случилось. Против всякой логики, вопреки здравому смыслу она влюбилась в человека, органически не способного оценить такую любовь по достоинству. Вот это-то прискорбное положение дел и следовало считать единственной причиной не только ее увольнения, но и переезда.

Джина была уверена, что никому в офисе и в голову не придет, какова эта причина.

Свое увольнение она обосновывала рядом рациональных мотивов. Поэтому и не встретила препятствий со стороны Дэйва Бридона, который относился к ней почти как к дочери и желал только добра. Наоборот, он щедро снабдил ее рекомендательными письмами.

Что же касалось понимания со стороны всех прочих — это Джину не интересовало. Важнее было вернуть покой в собственную душу. А это было возможно только при условии, что ей не придется регулярно сталкиваться с очаровашкой Гарри, который нет-нет да и пошлет ей одну из своих козырных улыбок из арсенала действенных средств обольщения, постарается рассмешить, сконфузить или разыграть.