Ночная дорога - [2]

И вот теперь она смотрела немигающим взглядом в грязное окно междугороднего автобуса, а рядом сидела сотрудница социальной службы, сопровождающая ее, и читала любовный роман.

Проведя больше суток в пути, они наконец подъезжали к месту назначения. Серое мягкое небо опустилось на верхушки деревьев. Дождь оставлял волнистые узоры на стекле, размывая пейзаж за окном. Здесь, в штате Вашингтон, она словно оказалась на другой планете: исчезли опаленные солнцем цвета хлебной корки холмы Южной Калифорнии и серые пересекающиеся магистрали, запруженные машинами. Огромные, высоченные деревья и горы наводили на мысли о стероидах. Все кругом казалось неестественно большим, переросшим и диким.

Автобус замедлил ход у приземистого терминала и, заскрипев тормозами, остановился. Перед окном поднялось облако черного дыма, на секунду закрыв стоянку, но дождь его разогнал. Двери автобуса с шумом открылись.

— Лекси!

Она услышала голос мисс Уоттерз и подумала: «Шевелись, Лекси», но продолжала сидеть. Перед ней стояла женщина, единственная, кто не уходил из ее жизни последние шесть лет. Каждый раз, когда приемная семья отказывалась от Лекси, возвращая ее, словно испортившийся товар, мисс Уоттерз оказывалась рядом, поджидала ее с печальной улыбкой. Наверное, не стоило бы об этом вспоминать, но другого Лекси не знала и внезапно испугалась, что потеряет и эту тонкую нить.

— Что, если она не приедет? — спросила Лекси.

Мисс Уоттерз протянула покрытую голубоватыми дорожками вен руку с тонкими пальцами и утолщенными суставами.

— Приедет.

Лекси глубоко вздохнула. Она справится, конечно, справится. За последние пять лет она сменила семь приемных семей и шесть разных школ. Она справится!

И потянулась к руке мисс Уоттерз. Они друг за другом прошли по узкому автобусному проходу, задевая сиденья.

Сойдя с автобуса, Лекси взяла из багажного отделения свой потертый красный чемодан, почти неподъемный от тяжести, наполненный единственным, что по-настоящему имело для нее значение — книгами. Она доволокла его до края тротуара и остановилась, словно приблизилась к опасной пропасти, а не к маленькому возвышению. Один неверный шаг — и она могла бы сломать ногу или оказаться под колесами.

Миссис Уоттерз подошла к Лекси и открыла зонт. Капли дождя гулко забарабанили по натянутому нейлону.

Пассажиры один за другим покинули автобус и разошлись.

Лекси оглядела опустевшую стоянку. Ей захотелось плакать. Сколько раз она оказывалась точно в такой ситуации?! Придя в себя, мама неизменно возвращалась за своей дочкой. «Дай мне еще один шанс, детка. Скажи доброму дяде-судье, что ты меня любишь. На этот раз я исправлюсь… Больше никогда и нигде тебя не забуду». И каждый раз Лекси ждала.

— Она, наверное, передумала.

— Этого не случится, Лекси.

— А вдруг?

— У тебя есть семья, Лекси. — Мисс Уоттерз повторила эти пугающие слова, и Лекси сдалась; к ней потихоньку подкралась надежда.

— Семья. — Она боязливо проверила незнакомое слово, которое растаяло на языке, как конфета, оставив после себя сладкий вкус.

Перед ними проехал разбитый «форд» и остановился на парковке. Крыло покрывали вмятины, из-под днища лезла ржавчина. Треснутое стекло держалось на клейкой ленте.

Со стороны водителя медленно открылась дверца, и появилась женщина. Маленькая, седовласая, с выцветшими карими глазами и кожей в коричневых пятнах, какая бывает у заядлых курильщиков. Поразительно, но лицо ее показалось Лекси знакомым — это была постаревшая, сморщенная копия мамы. В ту же секунду Лекси оказалась в невероятном мире, наполнившемся теперь содержанием. Семья.

— Алекса? — хрипло спросила женщина.

Лекси, как ни старалась, не смогла ничего ответить. Ей хотелось, чтобы женщина улыбнулась или даже обняла ее, но Ева Ландж просто стояла и хмурила лицо, напоминавшее сушеное яблоко.

— Я твоя двоюродная бабушка. Сестра твоей бабушки.

— Я не знала свою бабушку, — только и ответила Лекси.

— Все это время я считала, что ты живешь у родственников твоего отца.

— Нет у меня отца. То есть я не знаю, кто он. Мама тоже не знала.

Тетя Ева вздохнула.

— Мисс Уоттерз так и рассказывала. Это все твои вещи?

Девочку захлестнул стыд.

— Ага.

Мисс Уоттерз взяла у Лекси чемодан и положила на заднее сиденье машины.

— Живее, Лекси, садись в машину. Твоя тетя хочет, чтобы ты жила с ней.

«Ну да, пока не передумает».

Мисс Уоттерз крепко обняла свою подопечную, прошептав:

— Ничего не бойся.

Лекси все никак не могла разжать объятия, но все-таки сделала над собой усилие, опустила руки, пока всем не стало неловко, и, спотыкаясь, пошла к разбитой машине. Рванула на себя дверцу, та заскрипела и широко распахнулась.

Внутри салона оказалось два сплошных виниловых сиденья коричневого цвета. Они разошлись по швам, откуда торчала серая набивка. Пахло ментолом и табачным дымом, будто в машине выкурили миллион ментоловых сигарет.

Лекси придвинулась к дверце как можно ближе. Помахала мисс Уоттерз через треснутое окно, а потом долго глядела на сотрудницу социальной службы, пока та не пропала в серой дымке. А Лекси все равно продолжала водить кончиками пальцев по холодному стеклу, словно такое прикосновение могло соединить ее с женщиной, исчезнувшей из виду.