Ночевка на бегу - [46]

Грузовой трюм напоминал по размерам школьный спортзал17. Если бы отсек был пустым, он прекрасно подошел бы для баскетбольного матча.

Узкие решетчатые мостки пересекали пространство над головой на приличной высоте, а подволок находился еще выше. Людей видно не было, а в нос сразу ударил резкий запах керосина, металла и горелого пластика.

Слабый свет фонарей с причала, пробивавшийся сквозь световые люки, очертил в полутьме силуэты разнообразных механизмов. Здесь громоздились несколько компрессоров, кранбалки, аккумуляторы и большие топливные баки, баллоны со сжатым воздухом. По палубе змеились бесчисленные кабели и шланги.

Посредине же трюма, а еще точнее — занимая практически весь его объем — громоздился титанический механизм.

Сначала Канаме решила, что видит огромную подводную лодку или батискаф, но конструкция механизма оказалась еще более замысловатой — хотя никто в здравом уме не принял бы его за бронеробот. Просто потому, что это чудовище было раз в десять крупнее и массивнее любого из существующих БР. Его невозможно было охватить взглядом целиком, особенно с того места, где стояли пораженные зрители.

Канаме никак не могла решить, был ли этот механизм предназначен передвигаться по суше, по воде или даже для полета.

Отблески скупого света лоснились на выпуклостях громадных членов машины, выкрашенных в тревожный багровый цвет. Даже с первого взгляда было видно, что они покрыты слоем брони. В глаза бросалась пара невероятно огромных манипуляторов.

— Что это… такое?.. — выдохнула Канаме.

Пораженная, остолбеневшая Тесса ответила прерывающимся голосом:

— Это… это невероятно! Если такое чудовище активируется, мы… мы ничего уже не сможем сделать. Погибнет множество ни в чем не повинных людей. Нужно действовать немедленно!..

— Ручной гранатой его даже не поцарапать, — деловито отметил Калинин.

— Но у него должны быть топливные баки. Если мы…

По глазам больно ударил свет вспыхнувших под подволоком трюма ртутных лампионов.

Увидев несколько темных фигур на мостках наверху, майор мгновенно сдвинулся, чтобы загородить собой Тессу и Канаме от нацеленных стволов автоматов и дробовиков. Сзади у входа тоже возникли двое вооруженных людей. Беглецы были окружены.

Среди стоявших прямо над их головами террористов виднелось и знакомое лицо — Такума, одетый теперь в боевой противоперегрузочный комбинезон, которые носили пилоты бронероботов. Канаме мимолетно удивилась: неужели этот хлюпик собрался воевать?

Не понаслышке знакомая с огромной огневой мощью и невероятной подвижностью бронероботов, она не могла себе представить, что этот мальчишка осмелится забраться в кокпит настоящей боевой машины.

— Так и знал, что вас нужно ждать здесь, — усмехнулся Такума. — У вас много сильных друзей, Тестаросса-сан. Мистер Янг, мистер Сагара, этот раненый джентльмен. Вы довольно быстро меняете мужчин.

— Лекарства против цинизма еще не найдено, — парировала Тесса.

Такума ухмыльнулся в ответ на ее шпильку и перевел взгляд на гигантскую машину. Его голос прозвучал преувеличенно спокойно, даже расслабленно.

— Как вам наше сокровище? Мы называем его «Бегемотом».

— Вы обезумели!.. — горячо ответила Тесса. — Эту машину нельзя назвать военным механизмом, ей нет места на поле боя. Она может послужить лишь средством запугивания и террора — подобно ядерному или химическому оружию!

— Браво. Вы попали в точку, Тестаросса-сан. В том-то и состоит наша задача.

Под испытующим взглядом Тессы Такума повел рукой и продолжил:

— Когда я поведу эту машину вперед, я сделаю это не для себя. Сам я ничего не получу. Это всего лишь демонстрация. Выражение того, что огнем горит в наших сердцах. Встряхнуть, заставить вздрогнуть обывателей, не поднимающих голов от своих кормушек. Пусть даже пройдет всего год, и никто уже не вспомнит об этом.

— Так же, как все забыли о Такейти Сэйдзи?

Вопрос Калинина заставил Такуму и его сотоварищей вздрогнуть.

— Именно так, — Такума немного помолчал. — Да, мы не простим этот мир, который цинично погубил человека, бывшего нам отцом. Это не единственная причина, но обсуждать их бессмысленно — вы все равно не поймете, что накипело у нас на душе.

— Не пойму. Но очевидно, что с помощью этой машины вы все равно не сможете добиться хоть какой-нибудь политически оправданной цели. На вашем месте я бы не стал использовать ее.

— Говорите за себя. Я — избранный воин. Когда я поведу демона в бой, я стану непобедимым. Я разрушу все, что встанет на пути, и убью множество людей. Моя сестра почувствует облегчение… и тогда я буду счастлив.

На губах облокотившегося на перила мальчика появилась улыбка. Нет, она не была злобной или порочной. В ней не чувствовалось хищного предвкушения и страсти к разрушению, но странно — от этого она выглядела еще более зловещей.

— Прошу извинить — нам пора начинать. Все уже готово, но полиция, наконец, зашевелилась. Они обнаружили наше укрытие и вызвали на поддержку бронероботов. Вы должны были уже понять, что противостоять «Бегемоту» нельзя, поэтому… нас вы тоже больше не интересуете.

— Пожалуйста, остановитесь! — взмолилась Тесса. — Еще не поздно…

— Нет, Тестаросса-сан. Это невозможно. Вы мне понравились, но теперь… теперь пора прощаться.