На площади чего-то не хватало. Как будто и старый тополь высотой почти до шпиля собора на месте, и народ в ярком, праздничном… И водоносы суетятся. И мальчишки вездесущие виснут на окнах, и на крышах, и на ветках… И жара, и небо уже побелело. Синее небо в Третевале только на рассвете и перед закатом, днем оно цвета водородной горелки, да и такое же почти жаркое…
Константа выступила навстречу из ниши, и все попытки Юрия не думать о главном стерлись, как Песчаные под водой. У него же теперь сын! И знает ли Константа об этом? Наверняка ей «кошка» сказала и наверняка из вредности. Вот просил же не лезть в драку — если одна здесь, то и вторая точно тоже где-то рядом… И все же что-то не так в окружающем пейзаже. Но что?
— Ты так и ходишь с этой сковородой везде? — брякнул он.
Константа выпрямилась, и Юрий заметил синяки на ключицах в широком вырезе платья. Самое платье выглядело заметно потертым и было заштопано кое-где наскоро. Получается, она тоже была в бою? Ну, кроме того, где «кошку» гоняла.
— Ну надо же мне за что-то держаться, если на мужчин опереться не получается.
— Я же вас просил в портал не лезть за всей этой толпой замороженных!
На это Константа только презрительно фыркнула.
Юрий шагнул к ней, даже позабыв про сковороду. Вот как ей высказать все чувства? Он же и на карнавале с Шарлоттой был. И потом уехал так… внезапно. И тут вот бегал от Константы, как…
— Меня там как героя славят. А вообще-то тебя надо славить. Если бы не ты, Зафиру бы заморозили еще тогда, когда вы из Рыска к нам попали. В самом начале…
Пампушка фыркнула.
Дьявол, смутившись, снова обвел взглядом площадь перед собором, и глаза его расширились. Он ухватил Константу за рукав, притянул к себе и задышал прямо в ухо:
— А где?..
— Кто где? — спросила сбитая с толку Константа.
— Мой катер где?
Константа взорвалась хохотом:
— А ты и не знаешь? Кто у нас хватает все, что гвоздями не приколочено?
Наклонив голову налево, направо, женщина обожгла Юрия взглядом и припечатала:
— С этой стороны ничуть не лучше! А все же, как прижало, так на человека стал похож.
— Шарлотта… — прошипел Юрий. — Так ты видела? Знаешь? Говори, ну!
На яркий, самозабвенный смех Константы уже начали оборачиваться.
— О! — сказал кто-то из толпы. — Нашла своего менестреля!
И Юрий узнал одного из возчиков каравана. А тот, похоже, не рассмотрел в нем спасителя. Ну еще бы: тот, из «огурца», сейчас у алтаря с рыцарями стоит.
— Хочешь, чтобы она сказала, кто в железной бочке улетел? Вот и попроси как надо. Как благородные просят!
Дьявол ухмыльнулся дьявольской улыбкой и упал перед Константой на колени:
— Выходи за меня!
— Громче! — крикнули сзади. Справа прибавили:
— Руки целуй, олень!
Не глядя, что руки Константы красные и в царапинах, Юрий последовал совету.
— У нас сын будет. Я, как честный человек…
Дьявол отчаянно покраснел, едва не оторвав собственный хвост. Висел же себе на орбите, горя не зная… Хорошо Дебиану: снял себе девушку со столба да и женится… А тут что говорить? Константа сама любого со столба снимет и в горящую избу засунет…
— Я не могу без тебя… найти катер.
— Катер? — ее ореховые глаза расширились, хотя куда уж больше. — Катер! Ах ты! Гад!
И вырвала руки. Но от сковороды Дьявол все-таки увернулся.
— Вот блин, — вздохнул возчик и полез в растерянности чесать затылок. — А лютню менестрелю так и не купили… А было бы хоть отбиваться чем. Когда женится.
