Ночь с дьяволом - [6]

Фредерика некоторое время пребывала в каком-то странном оцепенении. Позднее она не могла бы с уверенностью сказать, почему сделала это, но, приподнявшись на цыпочки, она крепко прижалась к его груди. И как ни странно, при этом она думала о Джонни — вернее, о том, что понапрасну потратила на него столько времени. Ей было почти девятнадцать лет, и она была готова набираться жизненного опыта — практического. Возможно, Ратледж прав. Наверное, Джонни ее не стоит. Конечно, было бы неплохо заставить его пожалеть о том, что он сделал, и возможно, все-таки попросить Бснтли переломать ему ноги. Но вдруг она обнаружила, что забыла о Джонни и теперь сосредоточилась на тех ощущениях, которые испытала несколько недель назад, когда Бентли держал ее в объятиях и целовал.

— Бентли, ты помнишь Рождество? — слегка охрипшим голосом спросила она.

— Вполне возможно, Фредди, — чуть помедлив, ответил он. — Почему ты спрашиваешь?

— Я имею в виду, когда ты… поцеловал меня? В День рождественских подарков?

Он медленно и глубоко втянул в себя воздух.

— Гм-м, смутно.

— Мне очень понравилось, — призналась она. — И я подумала, не смог бы ты… сделать так же еще разок?

Он долго молчал, потом наконец ответил:

— Не очень удачная мысль, Фредди.

Но почему ты отказываешься? — заинтригованная его сопротивлением, продолжала она. — Мне показалось… ну, я подумала, что тебе это тоже немного понравилось.

— Конечно, понравилось.

— Так сделай это еще раз. Ну, пожалуйста, Бентли. Его сопротивления хватило ненадолго.

— Ох, пропади все пропадом, Фредди, — пробормотал он и, тихо застонав, наклонил голову и прикоснулся губами к ее губам.

«В дальнейшем, — подумал Бентли, — надо быть очень, очень осторожным, выбирая местечко, чтобы пописать».

Должно быть, это была его последняя отчетливая мысль перед тем, как прикоснуться губами к губам Фредди. Но несмотря на то что его мозг был слегка затуманен бренди, у него хватило ума поцеловать ее нежно. Он понимал, что она обижена и сейчас в смятении. Поддерживая ладонью ее затылок, он легонько провел губами по ее губам, и она, судорожно глотнув воздух, раскрыла губы. Фредди целовалась, как и положено неискушенной девственнице: она была не уверена в каждом своем движении, но страстно желала все познать и всему научиться. Она была прелестна. Он сказал себе, что от него требуется лишь заставить ее почувствовать себя желанной.

Вот тут-то и возникла проклятая проблема. Дело в том, что она и впрямь была желанной. И безумно красивой с кожей теплого медового оттенка и густыми черными волосами. Он впервые заметил это года три-четыре тому назад, и мысли, которые у него тогда появились, заставили его почувствовать себя похотливым кобелем. Именно поэтому он решил, что будет благоразумнее общаться с ней, как с сестрой. Он даже поддразнивал ее — из тех же соображений. Но разве так целуют свою сестру?

Бентли понимал, что пора остановиться, но, как и в большинстве своих греховных деяний, остановиться он уже не мог. Ему было слишком хорошо, чтобы прекратить начатое. Поэтому, запустив другую руку ей за спину, он осторожно прижал ее к себе, и его язык вторгся в ее рот. Фредди тихо охнула, и он понял, что все это и впрямь для нее ново. Но-вдруг она обвила руками его шею и сама прижалась к нему всем телом, демонстрируя неприкрытое женское желание. От такого приглашения он еще никогда в жизни не отказывался!

Потом, еще более усугубляя и без того опасную ситуацию, она начала отвечать на движения его языка, проникая в его рот и издавая при этом невероятно соблазнительные гортанные стоны. Уж лучше бы она не делала этого. Тогда он смог бы еще, пожалуй, собраться с духом и, оторвавшись от ее губ, уйти ко всем чертям наверх и лечь спать. В свою постель. Один.

Однако самодисциплина никогда не относилась к числу его добродетелей, и, когда ее поцелуй стал еще более страстным, он ухватился покрепче за ее затылок и отклонил ее голову таким образом, чтобы его взгляду открылся изгиб ее горла. Он поцеловал ее там, потом поцеловал ее высокий лоб и красивые брови, потом поцелуями проделал дорожку по щеке. Фредерика снова судорожно втянула воздух, в ответ на что Бентли, не отрываясь от ее губ, принялся исследовать руками ее тело, погладив ее талию и скользнув по позвоночнику вниз, к округлости бедер.

Он все целовал ее и целовал, пока в его голове не поплыл темный туман искушения. Фредди почему-то всегда умела заставить его страстно желать чего-то, хотя с жизненным опытом эта эмоция в нем почти умерла. Невероятно, но все дело было в ее невинности! В желании заполучить женщину, к которой еще не прикасался ни один мужчина. Но когда его рука подхватила ее под соблазнительную попку и покрепче прижала к своему телу, у него мелькнула мысль, что дело, возможно, обстоит хуже, чем он предполагал. Давненько с ним не случалось такого, чтобы он не мог оторвать глаз от девчонки.

Боже милосердный! Не может он сделать этого! Тем более ей. И Гасу. Каким бы грешником ни был Бентли, другом он был хорошим и преданным.

К его великому удивлению, Фредерика неожиданно оторвалась от его губ.

— Бентли, — прошептала она, — ты действительно считаешь меня красивой? И желанной? Ты хочешь меня?