Ночь с дьяволом - [25]

Эллиот прищурил глаза:

— Что ты пытаешься мне сказать, Эви? Ты совсем заморочила мне голову.

Она улыбнулась уголком губ.

— Зоя говорит, что с Джонни возникла какая-то неприятная проблема, — пояснила она. — Прошел слух, что он хочет жениться на своей кузине. Возможно, это расстроило Фредерику? Толкнуло се на какой-нибудь глупый поступок?

Раннок хрипло расхохотался:

— Я, кажется, догадываюсь. Ты думаешь, что она сама соблазнила Ратледжа? Так?

Эви пожала плечами.

— Однажды я тоже попыталась сделать нечто подобное, — призналась его жена. — И результат получился весьма неплохой, смею заметить.

Раннок попытался рассердиться, но у него ничего не вышло.

— Припоминаю, — протянул он, но в его голосе уже не слышалось гнева.

Словно почувствовав ужасную усталость, он уперся локтями в колени и подпер руками голову. Боже милосердный! Ратледж был ничтожеством, распутником, каких свет не видывал. Его вообще не следовало приглашать в дом, где живут молодые невинные девушки.

— Гас и Тео тоже виноваты в этом, Эви, — наконец сказал он, не отрывая взгляда от ковра. — Они знали, что за тип этот Ратледж, но не присмотрели за ним. А мне следовало запретить им приглашать в Чатем своих распущенных дружков. Мы были слишком снисходительны и всегда разрешали детям делать все, что они захотят. И теперь пожинаем плоды того, что посеяли.

— Изменение образа жизни не решит проблему, Эллиот, — отчеканила его жена. — Мы всегда так жили, и такой стиль жизни я выбрала умышленно. Я не желаю запереть нас с тобой в своего рода нравственную тюрьму, испугавшись строгой критики со стороны общества. И кому, как не тебе, знать, насколько это неправильно.

Именно в этот момент возвратился Маклауд, неся на серебряном подносе аккуратно свернутый кнут.

— Ваш конь ждет, милорд.

Эви положила руку на колено мужа, словно не позволяя ему встать.

— Мы очень сожалеем, Маклауд, — улыбнулась она, — но милорд тюка никуда не едет.

Раннок уголком глаза заметил, как дворецкий подмигнул его жене.

— Очень хорошо, миледи. Раннок вдруг выпрямился в кресле.

— Позови сюда мисс д'Авийс, Маклауд, — приказал он. — Ее кузина и я хотим поговорить с ней.

Дверь за Маклаудом беззвучно закрылась.

— Не будь с ней слишком суров, — попросила Эви юном, не терпящим возражений. В этот момент дверь снова открылась.

Раннок вскочил с кресла. Глаза Фредди опухли от слез, но она вполне владела собой. Грациозными и точными движениями она пересекла комнату. Ее тяжелые черные волосы были собраны в пучок и заколоты на затылке. Светло-голубой шелк платья красиво оттенял ее кожу медового оттенка. Она была прекрасна. Элегантна. И выглядела вполне взрослой женщиной. Черт возьми, почему ему было так трудно смириться с этим?

Он жестом предложил ей сесть рядом с ними в кресло перед камином. Эви сразу же склонилась к ней и провела тыльной стороной руки по бледной щечке Фредерики. Но Раннок, бесцеремонный и резкий, не отличающийся особой сдержанностью, как многие шотландцы, не видел необходимости предварять свою задачу длинной преамбулой и предпочитал, невзирая на приличия, называть вещи своими именами.

— Фредди, мне сказали, что ты беременна, — грубовато начал он, — и что виновником является Ратледж!

У Фредди задрожали губы, но она быстро овладела собой.

— Отцом, — поправила она его, чуть вздернув подбородок. — И я об этом сожалею, хотя понимаю, что сожалениями мне теперь не поможешь.

Раннок кивнул.

— Что правда, то правда, — согласился он. — Ты ему сказала?

— Ратледжу? — удивилась Фредерика. — Конечно, нет! Ощущая тяжесть свалившегося на него горя и ответственности, Раннок потер пальцем переносицу.

— Ничего себе проблема, скажу я вам, — помедлив, проворчал он. — Думаю, нам надо вызвать его сюда. А потом, как ни прискорбно мне об этом говорить, ты знаешь, что должно произойти.

— Нет! — У Фредерики задрожала нижняя губа. — Только не это! Он меня не хочет! Он на мне не женится!

Терпение Раннока иссякло.

— Вот как?! — сердито прорычал он. — Я не стал бы утверждать это с такой уверенностью, девочка моя.

Он чуть было не вскочил на ноги, но рука жены снова остановила его. Фредерика усилием воли сдержала слезы.

— Я хочу сказать, сэр, что не выйду за него замуж, — шмыгнув носом, произнесла она. — Ни за что! Извините, сэр, но я не могу усугублять одну печальную ошибку другой.

Несколько мгновений Раннок сидел, переваривая услышанное. Печальная ошибка — это определение вполне подходило для самого существования Ратледжа. Но тут Эви взяла инициативу в свои руки.

— Фредди, мы не позволим ему плохо обращаться с тобой, — пообещала она. — Клянусь тебе, мы этого недопустим.

Фредерика очень удивилась:

— О чем ты говоришь? Мне такое и в голову не приходило! Раннок фыркнул:

— Значит, ты об этом мерзавце лучшего мнения, чем я. Синие глаза Эви потемнели, словно предгрозовое небо.

— Многие молодые люди имеют отвратительную репутацию, любовь моя, — проговорила она довольно язвительно. — Иногда это заслуженная репутация, но чаще всего — нет.

«В былые времена, Эллиот, твоя репутация была чернее, чем у кого-либо другого».

Хотя его жена не произнесла этих слов, он их услышал.

Супруги были очень близки между собой, и он ее хорошо знал.