Ночь призывает Зеленого Сокола - [7]

— А кого ты изображаешь? — спросил Тухлый с показным любопытством. — Супербандита какого или что?

— Я не… — начал было Крэй, но одернул себя. Они откровенно разглядывали его, ухмылялись и скалили зубы. Крэй расправил плечи. Это произошло совершенно инстинктивно. — Я — Зеленый Сокол!

На мгновение повисла тишина — если не считать громыхающей музыки. Затем раздался хохот. Но Тухлый не смеялся; его маленькие глазки превратились в щелочки, а когда смех стих, он произнес:

— Отлично, мистер Зеленый Сокол, сэр. А как насчет того, чтобы снять вашу маску и показать нам… э-э… вашу таинственную личность?

Крэй не отреагировал. Тухлый придвинулся ближе:

— Я сказал, мистер Зеленый Сокол, сэр, хочу, чтобы вы сняли вашу маску. Вперед Быстро!

Крэй почувствовал, что дрожит, и стиснул кулаки на коленях.

— Извини. Этого я не могу сделать.

— Не можешь — помогу, — угрожающе усмехнулся Тухлый. — Снимай!

Крэй покачал головой. Дальнейшее не имеет значения. Смерть слепа.

— Нет.

— Ну что ж, — вкрадчиво произнес Тухлый. — Мне очень жаль это слышать. — Ухватив Крэя за грудки, он легко приподнял его со стула, размахнулся и отшвырнул в сторону. Крэй отлетел футов на восемь, грохнулся на стол, сбил по пути пару стульев и распластался на полу. В мозгу взорвалась ракета, перед глазами вспыхнули искры. Он встал на четвереньки. Тухлый, который уже был рядом, отвел назад ногу, обутую в тяжелый ботинок, и размахнулся, целясь в голову Зеленому Соколу.

Глава 5 Звезда и вопросительный знак

В динамиках послышался душераздирающий визг, словно все демоны ада решили исполнить мелодию «Бисти бойз».

— Черт! — рявкнул Тухлый, зажимая ладонями уши. Он обернулся, то же самое сделали и остальные «одноглазые черепа».

Рядом со сценой, у столика с проигрывателем стояла какая-то фигура, меланхолично гоняющая поперек пластинки головку звукоснимателя. Зеленый Сокол сумел подняться на ноги и встряхивал головой, пытаясь прийти в себя. Фигура еще раз провела иглой по диску, извлекла звук ногтей, скребущих по грифельной доске, после чего наступила тишина.

— Оставьте его! — произнес мягкий, бархатистый женский голос.

Взгляд Зеленого Сокола к этому моменту уже прояснился. Он увидел высокую женщину — примерно шесть футов два дюйма, а то и больше, с телом амазонки, затянутым в цельный купальник тигровой раскраски. Черные туфли с высоким каблуком. Короткая стрижка апельсинового цвета. Яркие красные губы улыбались, приоткрывая ослепительно белые — особенно по контрасту с ее эбеновой кожей — зубы.

— Что ты сказала, сука? — угрожающе произнес Тухлый.

— Грейси! — воскликнул бармен. — Не вмешивайся!

Она и ухом не повела. Янтарные глаза неотрывно смотрели на грозного байкера.

— Оставьте его, — повторила женщина. — Он вам ничего не сделал.

— О Боже! — с сарказмом вздохнул парень, покачивая головой. — Говорящая обезьяна! Слушай, я еще не видел, как ты танцуешь! Ну-ка прыгай на сцену и поверти своей черной задницей!

— Иди поиграй в другой песочнице, — ответила Грейс. — Детское время вышло.

— Ты чертовски права. — Щеки Тухлого приобрели бурый оттенок. Он сделал угрожающий шаг в ее сторону. — Полезай на сцену! Шевели задницей!

Она не шелохнулась.

Тухлый был уже почти с ней рядом. Зеленый Сокол оглядело по сторонам, произнес «прошу прощения» и подхватил пивную кружку со стола вдрызг пьяного парня. Потом отвел руку назад, прицелился и окликнул:

— Эй, мистер Тухлый!

Байкер повернул голову. Глаза сверкнули бешенством.

Зеленый Сокол метнул пивную кружку — четко и чисто, словно на соревнованиях в Индиане в ясный солнечный день. Она блеснула в полете. Тухлый вскинул руку, чтобы защититься, но опоздал. Тяжелая кружка врезалась промеж глаз, не разбилась, но, встретившись с лобной костью, произвела вполне удовлетворительный звук. Тухлый сделал пару шагов вперед, шаг назад, глаза закатились, обнажив кроваво-красные белки, и рухнул, как подрубленная секвойя.

— Ах ты, сукин сын! — воскликнул темнобородый скорее от удивления, нежели от чего-то еще. Затем лицо его потемнело, как штормовое море, и он направился в сторону Зеленого Сокола, сопровождаемый двумя байкерами.

Зеленый Сокол твердо стоял на ногах. Бежать нет смысла. Старые ноги не дадут преодолеть и половины пути до двери, как эти парни настигнут его. Нет, он должен оставаться здесь, а там видно будет. Он позволил им приблизиться на десять футов, а потом произнес — спокойным, уверенным тоном:

— Твоя мать знает, где ты гуляешь, сынок?

Темнобородый остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Шедший сзади налетел на него и был отброшен в сторону.

— Чего?

— Твоя мать, — повторил Зеленый Сокол. — Мать знает, где ты?

— Моя… моя мать? Какое ей до этого дело?

— Она тебя родила и вырастила, верно? Так она знает, где ты в данный момент находишься? — Зеленый Сокол сделал паузу. Сердце колотилось, но Темнобородый медлил с ответом. — Как думаешь, что почувствует твоя мать, если сейчас тебя увидит?

— Его мать ничего не почувствует, — откликнулся парень, стоящий сзади. — Она в Окснарде, в приюте для маразматиков!

— Ну ты, заткнись, — обернулся Темнобородый к говорившему. — Она не в маразме, понял? Она просто… просто приболела немного. Я заберу ее оттуда. Увидишь!