Ночь под дулом пистолета - [53]

Никогда еще Тайл не мылась с таким наслаждением. Все было просто замечательно, если не считать того, что саднили ранки на коленях.

Отчего же тогда так паршиво на душе?

Она только что сдала самую важную передачу в своей карьере. Можно считать, что теперь ее обязательно переведут на прямой эфир. Так сказал Галли. Ей бы прыгать до потолка от радости, а ей казалось, что каждая ее конечность весит не менее тысячи фунтов. Куда подевался восторг, который она всегда испытывала от хорошо проделанной работы? Настроение у нее было – хуже некуда.

«Недосып, в этом все дело, – сказала она себе. – Вот посплю несколько часов и буду как огурчик. Снова стану самой собой. Бодрой и готовой к новым подвигам».

В спальне она достала из чемодана короткую маечку и трусы, поставила будильник и откинула одеяло на кровати. Простыни выглядели мягкими и манящими. Ей пришло в голову, что ссадины на руках и ногах могут начать кровоточить и испортят простыни, но решила на это наплевать.

Услышав стук, Тайл подумала, что это очередное выступление кондиционера. Но когда стук раздался вторично, она подошла к двери и распахнула ее.

16

Он вошел, закрыл за собой дверь, снял солнцезащитные очки и шляпу и положил их на стол рядом с нетронутой корзинкой с дарами дам из католической церкви.

Он него пахло солнцем и мылом, он был чисто выбрит. Чистые, хотя и поношенные джинсы, простая белая рубашка, кожаный пояс ручной работы и ковбойские сапоги.

Даже если бы стадо мустангов тянуло Тайл в противоположную сторону, оно не помешало бы ей броситься ему на шею. Или, может быть, он сам к ней потянулся? Позже она никак не могла вспомнить, кто же сделал первое движение. Да и не имело это никакого значения. Имело значение только то, что он схватил ее в медвежьи объятия и так прижал ее к себе, что они стали почти что единым целым. По ее лицу градом текли слезы, падая на его рубашку. Док положил широкую ладонь ей на затылок и прижал ее голову к своей груди, чтобы унять рыдания.

– Он умер? Ты пришел сказать мне, что Ронни умер?

– Нет, я здесь совсем по другой причине. Я ничего нового не знаю про Ронни.

– Наверное, это хорошо.

– Я тоже так думаю.

– Я до сих пор поверить не могу, Док! Этот звук, этот ужасный, оглушительный звук. И потом он, лежащий неподвижно среди осколков и крови. Снова кровь!

– Шшш…

Он шептал ей слова утешения, затем слова кончились, осталось только дыхание, губы, целующие ее мокрые веки. Тайл подняла голову, взглянула на него сквозь слезы, потом протянула руку, чтобы коснуться его лица, и слегка застонала, не умея скрыть желание.

Через секунду его губы коснулись ее губ. Настойчивые и жадные, они завладели ее ртом, язык нашел ее язык. Тайл обняла его за шею, запустила пальцы в волосы и полностью отдалась этому поцелую – такому страстному и откровенно сексуальному.

Как будто под действием мощного стимулятора, все ее чувства обострились; никогда еще Тайл не ощущала себя такой живой. Но в то же время она и немного побаивалась. Подобно ребенку на первом в жизни карнавале, она была ослеплена этой атакой на свои чувства, очарована ею, немного напугана, но тем не менее была готова подчиниться.

Пряжка его ремня легко царапала ей живот, но ощущение было приятным. Холодный металл нагревался от полоски теплой кожи между короткой маечкой и началом трусиков.

Док уверенно положил ей руки на спину и притянул к себе. Он начал целовать ее шею, Тайл наклонила голову, и он обдал дыханием мочку ее уха, коснувшись ее языком. Потом приподнял рукой ее волосы, поцеловал шею под ними, и от этого поцелуя мурашки побежали вдоль позвоночника. Теперь она стояла к нему спиной, прислонившись к широкой груди, а его ладони обхватили ее груди и ласкали их, слегка сжимая. Потом ладони скользнули ниже и задержались на бедрах.

Тайл вся горела от желания; ее движения стали какими-то кошачьими, бесстыжими, зазывными. Док мгновенно отреагировал, сунув руку спереди в ее трусики. Когда он коснулся ее самого сокровенного естества, она пробормотала его имя и нашла его губы своими.

Они целовались, а его пальцы продолжали изучать, ласкать, проникать. Тайл встала на цыпочки, выгнулась назад, помогая ему, пока ее лопатки не уперлись в его ключицы, а голова не легла на плечо. Но и этого ей было мало. Ей хотелось быть к нему еще ближе. Как можно ближе… А ей пока это не удавалось.

Наконец Тайл повернулась к нему, и они слились в единое целое. Звук, который Док при этом издал, был низким, хриплым, почти звериным. Он подхватил ее ладонью под ягодицы и поднял. Они подошли друг другу, как два кусочка пазла. Идеально. Тесно. От этого захватывало дух. Тайл подняла одну ногу и положила ее ему на бедро. Они жадно целовались, а он гладил внутреннюю сторону ее бедра.

Затем Док отнес ее на кровать. Всего-то пара шагов, но Тайл показалось, что прошла вечность, прежде чем он вытянулся рядом с ней.

Он запустил пальцы ей в волосы и отвел их с лица. Его глаза, переполненные желанием, впитывали в себя ее черты.

– Я не знаю, как тебе нравится. – Он говорил хрипло. Более хрипло, чем обычно.

Его голос стал хриплым, и Тайл вдруг захотелось, чтобы этот голос материализовался и мог касаться ее кожи. Она провела пальцем по его бровям, потом по прямому узкому носу и по контуру губ.