Зита стояла рядом и улыбаясь смотрела на сестру.
— А из вас вышла бы великолепная пара! — неожидан но воскликнула она. — Женственная Иштар и грозный се верный бог-воин! Это было бы потрясающе!
Мелия зажмурилась, невольно представив себе то, о чем сказала сестра. «О, Иштар! Молю, сотвори чудо! Я жизнь готова отдать, чтобы оно свершилось! Пусть даже ненадолго!»
Ресницы ее предательски отяжелели от соленых капель, и она, боясь, что Зита заметит это, через силу рассмеялась — она была прекрасной актрисой.
— И все равно я верю в то, что сказала!
— Ты скажешь, сестра, — Зита рассмеялась. — Ни один человек не способен простоять не двигаясь столько времени.
— Ну, это легко проверить.
Фабиан легко запрыгнул на настил, выложенный полированными гранитными плитами, на локоть повышавший уровень пола в зале, и ноги его неожиданно разъехались в стороны. В диком, варварском танце он отчаянно размахивал руками, пытаясь удержать равновесие, а когда это ему, наконец, удалось, поспешно соскочил назад.
— Не знаю, откуда привезли воск и где добыли стекло для глаз этого чучела, но становиться из-за него калекой я не желаю — один Митра ведает, как мне удалось не свернуть себе шею! Каким камнем выложен там пол? Он скользок, как тот лед, из которого сделали зенки этому парню!
Видя, что все кончилось вполне благополучно, сестры рассмеялись его шутке.
Мелия не хотела уходить. Ее словно притягивало это место, этот человек, застывший в глубине ниши. Она хотела остаться еще ненадолго, чтобы рассмотреть незнакомую фигуру, но спутники ее явно стремились дальше, и если Фабиана, пришедшего сюда с совершенно определенными намерениями, она понимала — он просто старался приблизить желанный миг, и всякая задержка раздражала его, — то сестра удивляла ее все больше. Она охватила великана за руку и жалась к нему как кошка, что было особенно неприятно Мелии, с детства привыкшей относиться с уважением к окружающим, а еще больше — к себе самой.
— Идем, сестра! — позвала ее Зита. — Мы вернемся сюда днем, и ты сможешь рассмотреть свой идеал со всех сторон.
И тогда она развернулась и пошла прочь, вслед за парочкой, удалявшейся по коридору в ярком пятне света. Зита шла, держась за руку Фабиана.
— Здесь я чувствую себя гораздо лучше. — Она прижалась к своему спутнику, сама не понимая причины случив шейся с ней перемены. — Там, в зале, где стены терялись в темноте, мне было неуютно.
Она поежилась и теснее прижалась к своему спутнику. Фабиан рассмеялся и обнял ее.
— Колдунья, а темноты боишься!
Она нахмурилась, но освободиться от его объятий не спешила, впервые обнаружив, что они приятны, заставляют замирать сердце, а тело дрожать мелкой дрожью.
Она почувствовала защиту сильного мужчины, дарившую ей ощущение безопасности, которого не давало ей еще не пробудившееся в полной мере колдовское искусство. Она улыбнулась своим мыслям, почувствовав их сладость.
— А у тебя, Фабиан, какой герб? — спросила Мелия, нагнав парочку.
— У меня? — На миг Фабиан задумался: он не ожидал такого вопроса. — Я точно не припомню, никогда особенно не интересовался геральдикой.
— А все-таки? — не унималась Мелия.
Она снова шла впереди, но теперь ее сводившее Фабиана с ума тело уже не оказывало на него столь сильного впечатления. Физическая близость Зиты действовала на него сильнее.
Он крепче прижал ее к себе, ощутил ее ответный жар, и сердце его забилось сильнее. Теперь он спокойно смотрел на старшую сестру и не чувствовал, как прежде, желания отвлечься, чтобы не сойти с ума. Он наморщил лоб, делая вид, что вспоминает.
— По-моему, там был мастаф.
— Что? — Зита подняла голову и удивленно посмотрела на него.
Заметив, что она с интересом ждет его ответа, Фабиан усмехнулся.
— Да, теперь я точно вспомнил: там было две собаки. Одна из них забралась на другую, и я помню, что момент этот был запечатлен весьма живописно!
— Фу! — В очередной раз покраснев, Зита отстранилась от него, рассерженно ударив кулачком по плечу, но руки не отпустила, а Фабиан, смеясь, продолжал:
— На алом фоне самец огромного мастафа, стоя на задних лапах, склонился над самкой, и…
— Фабиан! Ты просто невыносим! Ни о чем другом и думать не можешь! Это переходит все границы!
Он развел руками и рассмеялся.
— Прости, Мелия! Но в вашем обществе я действительно не могу думать ни о чем другом.
— Что?! — вскипела Зита. — А при чем здесь моя сестра?!
Фабиан почувствовал, что влип, и принялся изворачиваться.
— Что поделаешь? Волей-неволей я должен играть свою роль беспринципного пошляка!
Зита прищурившись посмотрела на него.
— Смотри, игрок, не перестарайся! В крысу превращу!
Ого! Фабиан не знал, что и подумать. До сих пор эта милая и манящая девочка только краснела да смущалась, и вдруг!.. Он не знал, что и думать, когда во взгляде юной колдуньи неожиданно увидел непреклонную волю, к удивлению его, вызвавшую в нем чувство сильно схожее с робостью.
Конан легко спрыгнул с постамента и беззвучно рассмеялся. Хорошая это все-таки штука — сухая вода! Фабиан явно оценил ее по достоинству — такого залихватского танца ему давно наблюдать не доводилось! Он с сожалением посмотрел вслед уходившей Мелии. Эта девушка нравилась ему все больше, и дело было вовсе не в ее умопомрачительной внешности. Прежде всего, она была умна, а это — киммериец был твердо уверен — среди женщин встречалось не часто. И у нее была душа, что — как он мог убедиться не раз — встречалось еще реже.
