Ночь Охотника - [53]

Энтрери считал, что Дзирту следовало пойти с ними, хотя Далия старалась сделать их совместное путешествие весьма проблематичным.

А возможно, этого просто хотелось самому Энтрери: могучий и искусный воин-дроу рядом никогда не помешает. И когда он это понял, то немало удивился самому себе.

– Он захочет отомстить, – настаивала Далия. – Ты не должен был мне мешать!

Энтрери рассмеялся над ее словами.

– Он заслужил смерть! – выпалила Далия, вскочила со стула, стремительно пересекла комнату и остановилась перед мужчиной.

– Разве ты забыла, что это мы – ты и я – предали его? – усмехнулся Энтрери. – И Дзирт тебя простил и ни разу не упрекнул меня в…

– Просто я ему надоела, – перебила его Далия, словно это объясняло ее неожиданное нападение на дроу. При этом она ткнула пальцем в грудь Энтрери, и человек в очередной раз улыбнулся: поведение женщины явно забавляло его.

И поэтому Далия замахнулась, чтобы ударить его по лицу.

Но он оказался проворнее, схватил ее за запястье и резко опустил руку, причинив ей боль.

– Я не Дзирт До’Урден, – спокойно произнес он. – Если ты на меня нападешь, я буду сражаться.

– Нам уже приходилось сражаться, – напомнила ему Далия.

– Да, но прежде я не понимал действия твоего странного оружия, – произнес ассасин таким голосом, от которого стыла кровь в жилах его многочисленных жертв уже много десятков лет; обычно за этим следовал смертельный удар клинка, обагрявшегося этой самой кровью. – Но теперь я знаю, как ты сражаешься, знаю все твои трюки. Не сомневайся: если ты нападешь на меня, я убью тебя.

Он разжал пальцы и отбросил в сторону руку женщины, и Далия отступила на шаг назад; на лице ее появилось выражение одновременно дикой ярости и любопытства. В окно, находившееся у нее за спиной, видно было, что солнце село, и длинные тени уступили место полумраку.

– Значит, именно это тебе нужно? – догадался Энтрери. – Именно этого ты желала всю жизнь?

Далия выпрямилась, расправила плечи, но, казалось, не могла найти ответа.

– Потому что ты трусиха? – спросил Энтрери.

Руки женщины машинально потянулись к посоху; оружие, разделенное на две секции, было укреплено в петле на поясе слева.

Артемис Энтрери снова улыбнулся, и Далия остановилась, не успев схватиться за посох.

– Зачем это, Далия? – спросил он негромко. – К тебе вернулся сын, и он простил тебе все, несмотря на то, что ты не можешь найти сил простить саму себя. Долго еще ты будешь ненавидеть свое отражение в зеркале?

– Что ты можешь об этом знать?

– Я знаю, что ты набросилась на Дзирта с оружием потому, что он отверг тебя, – ответил Энтрери. – И еще я знаю о той игре, которую ты ведешь.

Она с интересом склонила голову к плечу, словно предлагая ему продолжать.

– Ты хочешь найти любовника, который подтвердил бы твое мнение о тебе, то, за что ты ненавидишь себя, – сказал Энтрери. – Найти того, кто в битве с тобой окажется достаточно силен и ловок, чтобы убить тебя и наконец даровать тебе покой. Ну что ж, держись, эльфийка, потому что ты; встретила меня.

Далия отшатнулась, пристально глядя на Энтрери, явно не зная, что говорить, что делать.

– Покончим с этим прямо здесь и сейчас, – объявил Энтрери. – Я отплыву из этого города без тебя.

С лица Далии исчезло всякое выражение, и она беззвучно произнесла «нет»; казалось, у нее перехватило дыхание, и она не смогла вымолвить это слово вслух. Она отрицательно качала головой.

– Доставай свое оружие, ты же этого хочешь, – произнес Энтрери нарочито легкомысленным тоном. – Я уже давно бросил считать тех, кого убил. Одной жизнью больше, это не имеет значения.

Далия все еще качала головой, и Энтрери показалось, что сейчас у нее начнется истерика. На глазах у женщины выступили слезы, и одна слеза прочертила дорожку у нее на щеке. Она шевелила губами, как будто пыталась сказать ему что-то, возразить.

Но, к его немалому удовлетворению, в глазах ее он не видел гнева.

– Прошу тебя, – наконец выговорила она.

Энтрери бессердечно рассмеялся и повернулся к двери. При этом он положил руки на эфес меча и рукоять кинжала, ожидая нападения.

И действительно, Далия устремилась за ним, но не с оружием в руках; она с жалким видом вцепилась в него, плача, умоляя его не уходить. Он обернулся и поймал ее, и когда они очутились на пороге, прижал ее к запертой двери.

– Прошу тебя, – дрожа, произнесла она, и Энтрери понял, что если он отпустит ее, она рухнет на пол.

– Знаешь, я уже устал от этих разговоров насчет Дзирта, – заявил он, и женщина кивала при каждом слове. – Если ты действительно считаешь, что я поступил неверно, не позволив тебе убить его на горе, тогда скажи мне об этом сейчас.

Далия ответила не сразу, затем опустила взгляд и отрицательно покачала головой.

Энтрери крепко прижал ее к двери и приблизил лицо к ее лицу.

– Ты хочешь, чтобы я отвел тебя обратно к нему, хочешь закончить начатое? – спросил он. – Тебе доставит удовольствие убийство Дзирта До’Урдена?

Далия, судя по всему, была потрясена, услышав этот прямой вопрос.

– Скажи, всего лишь одно слово, – издевательски произнес он.

– Нет, – уже спокойно ответила она. Снова покачала головой, твердо убежденная в своих словах, и выпрямилась. – Нет.