Ночь, море и звезды - [36]

Закусив губу, Скай некоторое время смотрела на него и, в конце концов, решила поверить. Ладно, надо заняться делом. Наполнив выдолбленные орехи водой и нагрузившись фруктами, Скай принялась собирать на стол. Время от времени они прикладывались к рому и бургундскому, но Кайл сказал, что увлекаться не стоит, лучше приберечь спиртное для медицинских надобностей.

Помимо иных своих талантов, Кайл, как выяснилось, прекрасно стряпал, даже если вместо плиты под рукой всего лишь костер. Сидя на грубо сбитом табурете и накалывая куски рыбы вилкой о двух зубьях, Скай думала, что все-таки ей удивительно повезло. Легкая дрожь пробежала по ее телу. Могло ведь быть куда хуже, даже при том, что из обломков самолета она выбралась. Ощутив внезапный прилив благодарности к Кайлу, Скай осторожно заговорила.

— С вами, наверное, приятно иметь дело. Многим, должно быть, вас недостает.

— Надеюсь. — Кайл отправил в рот очередную порцию рыбы. — Брат, сын, служащие…

— Жена, — против воли вырвалось у Скай.

— Жена? — Кайл изумленно поднял брови. — Вот уж кто меньше всего слезы льет. Насколько я знаю Лайзу, — равнодушно продолжал он, — она ждет не дождется, когда наконец официально объявят, что меня нет в живых. В общем, только радуется моему исчезновению.

— Но почему? — смущенно спросила Скай.

Кайл запнулся на секунду и отхлебнул воды.

— Видите ли, в прошлый вторник мы должны были подписать все бракоразводные документы. Поэтому я, собственно, сам и полетел с вами. Показалось, так будет удобнее и быстрее.

Скай почувствовала, что ее охватывает любопытство. До сих пор они избегали обсуждать любые подробности личной жизни, но сейчас вдруг захотелось поговорить. Интересно, насчет развода — это правда? Или обычная уловка?

— Если вы уже десять лет как не живете вместе, — небрежно спросила она, — почему только сейчас решили разводиться?

— А вас это интересует? — лукаво улыбнулся Кайл.

— Ну надо же о чем-то говорить, — вспыхнула Скай.

— Пожалуй. — По-прежнему улыбаясь и сцепив руки за головой, Кайл немного откинулся на табурете. — Я-то лично развелся бы еще двадцать лет назад. Но десять лет мы прожили с женой вместе — из-за сына. Потом расстались. К тому времени Лайза уже привыкла к большим деньгам и просто так отпускать меня не хотела. А меня это, в общем-то, не очень волновало. Наоборот, даже удобнее, когда формально ты женат. А теперь Лайза решила, что лучше сразу получить крупную сумму, чем считаться замужней. Ну и я не прочь сбросить наконец оковы. А Крис давно уже взрослый — поймет.

— Крис — это ваш сын?

— Ну да.

— И сколько же ему?

— Двадцать.

— Ясно, — пробормотала Скай.

— Чувствую, чувствую, как у вас колесики в мозгу вертятся, мисс Дилани, — рассмеялся Кайл. — Да, я женился на Лайзе, потому что она была беременна. Особой любви между нами никогда не было. Теперь ваша очередь.

— Что?

— Ваша, говорю, очередь.

Скай опять покраснела, понимая, что он собирается допросить ее насчет Теда, и уже мучительно подыскивала какие-нибудь общие уклончивые ответы.

— Стивен, — мягко произнес Кайл, сочувственно глядя на нее. — Расскажите мне о брате.

Скай опустила голову и принялась играть вилкой, странно задетая его непритворным интересом.

— Мы с ним близнецы, — спокойно проговорила Скай и сама удивилась, как легко дается ей этот разговор. — И всегда были очень близки. После смерти родителей у нас с ним никого не осталось. И дело мы начинали вместе. С Вирджинией мы подружились еще до того, как она вышла за Стивена, собственно в школе, и даже после того, как они перебрались в Австралию, часто наведывались друг к другу.

— От чего он умер?

— От рака.

— Наверное, совсем молодым?

— Да, ему было всего двадцать пять, — тяжело вздохнула Скай. — Он умер ровно год назад. — Она смотрела на Кайла не отрываясь, словно завороженная. Хотелось, как это ни дико, продолжать разговор. С Тедом она никогда о Стивене не заговаривала, а вот сейчас не может умолкнуть…

Скай рассказала Кайлу, как годами Стивену делали химиотерапию, облучали, вводили кобальт. О том, как отчаяние сменялось надеждой. Об удивительном оптимизме Стивена. О его любви к жизни. О том, что только однажды он потерял самообладание…

Кайл молча слушал, все больше и больше проникаясь — чего раньше с ним никогда не случалось — состраданием к этой женщине. И чем дальше, тем яснее ему становилось, что и она ни с кем еще не разговаривала на эту болезненную тему с такой откровенностью. И что на самом-то деле, если говорить всерьез, никакого мужчины в ее жизни нет.

Когда Скай наконец замолкла, он медленно поднялся, вплотную подошел к ней и взял ее за подбородок. Не в силах отвести от него глаз, Скай с непонятной отстраненностью смотрела, как медленно приближаются к ней его губы. Она была готова принять их, захлебнуться, задохнуться в его сильных мужских объятиях. Но прикосновение получилось беглым, едва заметным. Кайл лишь провел кончиком языка по ее нижней губе и, хотя по-прежнему зеленоватые глаза полыхали огнем, выпустил.

— Надо подбросить хвороста, — сказал он, грустно улыбнувшись, — пусть горит всю ночь.

С этими словами Кайл поднялся. Скай заворожено смотрела вслед его фигуре, удаляющейся в сторону берега, откуда доносилось глухое ворчание набегающих волн.