Ночь, которая умирает - [116]

— Видите ли, человеческое поведение не всегда бывает рациональным. А потом… — Чиржичек смерил взглядом Кожелу, — вы уверены, что это — ваше воспоминание? Воспоминание о действительном факте? Ведь это мог быть и ловкий трюк. Или же галлюцинация.

— Послушайте! — повысил голос главврач. — Всем нам хорошо известна ваша страсть к розыгрышам, но и шуткам есть предел. Вряд ли вам удастся избежать обвинения в причастности к исчезновению троих или даже четверых граждан нашего города…

— Обвинить можно и вас, — прервал его Чиржичек. — Обвинить можно кого угодно и в чем угодно. А где доказательства? Что можно выдвинуть против меня? Что доктор Кожела был у меня в гостях?

— Откуда я не ушел, — вмешался в разговор Кожела.

— Уверяю, что ушли! Попробуйте доказать обратное, ведь вас обнаружили не в моем доме!

— Вы пытались усыпить капитана Кршика, — напомнил главврач, — намереваясь сделать с ним то же, что и с остальными, но при этом перепутали бутылки и уснули сами.

Чиржичек рассмеялся:

— Вы это серьезно, пан Долник? Почему же в таком случае пан капитан не взял обе бутылки для анализа остатков их содержимого? Или вы считаете, что я ошибся нарочно?

— Но я точно знаю, что домой я не дошел. Все могут подтвердить, что меня обнаружили спящим на берегу реки. В ноябре месяце! А я даже летом предпочитаю спать в постели, в своей постели!

— Неужели это свидетельствует против меня? — удивился Чиржичек. — Люди добрые, вам наверняка хорошо известно, какие шалости могут позволить себе душевно здоровые люди с совершенно безупречной репутацией. Известны случаи, когда добропорядочные отцы семейства, уважаемые торговцы, степенные чиновники ни с того ни с сего покидали свой дом, работу, не попрощавшись с близкими, и отсутствовали не один год. Они жили в другом месте иной жизнью и без какой-либо связи с прошлым до тех пор, пока вдруг в один прекрасный день не возвращались обратно, так и не вспомнив, где провели это время.

— Вы считаете, что нечто подобное могло постигнуть нескольких людей из одного города одновременно?

— На это трудно возразить. Но могу напомнить одну историческую аналогию, которую трудно постигнуть и толком объяснить.

— Какую же? — поинтересовался главврач.

— Речь пойдет о немецком народе в сорок первом, о восьмидесяти миллионах немцев, горстка преступных авантюристов погнала их на совершенно бессмысленную войну. Миллионы мужчин оставили свои дома, жен, детей, работу, понимая, что идут на верную смерть. И все же шли, чтобы погибнуть. И хотя люди знают, что подобный уход из жизни абсурден, все грозит повториться. За примерами далеко ходить не надо… — Чиржичек замолк, его лицо приняло прежний безмятежный вид. — Не хотите выпить? Могу предложить тоник, в холодильнике остались еще две бутылки.

— Как-нибудь в другой раз, — поспешно ответил главврач и поднялся с места.

Доктор Кожела последовал его примеру.

На улице поднялся туман.

— Мерзкая погода, — проворчал Кожела. — И в такое ненастье я преспокойно спал под открытым небом. Бр-р-р! Как вы думаете, доктор Долник, найдется ли со временем объяснение этого феноменального происшествия?

— Если тут замешан Чиржичек, то наверняка. В полиции он не сможет долго разглагольствовать на темы морали.

— А я склонен верить, что нас посетили инопланетяне. Вот только непонятно, почему они действовали инкогнито?

— Но это легко объяснить, — улыбнулся главврач. — Если мы хотим изучить хищного и коварного зверя, мы его заключаем в клетку или усыпляем. По сравнению с животными вам повезло. Инопланетяне, проделав эксперимент, вернули вас обратно целым и невредимым. Хотя не исключено, что они вас анатомировали, чтобы познакомиться с внутренним строением человеческого тела. Однако чему они могли бы научиться от людей? Войнам, лжи, уничтожению природы и своих собственных творений, нетерпимости, расизму, унижению беззащитных, низменным страстям. Я не занимался подсчетом, но думаю, что перечень негативных человеческих проявлений куда длиннее списка его гуманных дел. И если кто-нибудь из Вселенной прибудет к нам раньше, чем мы проникнем к другим цивилизациям, у него будет более совершенная техника, он уйдет дальше нас в научном познании и будет иметь более развитую технологию и производство. В этом направлении ему будет нечего перенимать у нас. Остается только психическая сфера, в которой он мог бы найти что-нибудь новое. Но для него будет лучше, если он пройдет мимо этой сферы по дуге с радиусом в несколько световых лет.

— Да, но пришельцы могли бы и поделиться чем-нибудь с нами. Например, вразумить нас, поднять нас на более высокий уровень.

— Бросьте! Вы бы доверили средневековому колдуну рентгеновский аппарат в качестве инструмента для изгнания бесов?

Кожела громко рассмеялся.

Чиржичека не могли нигде найти уже четвертый день, и старший лейтенант Моравек распорядился произвести обыск в его доме.

Там все было прибрано, и только мебель покрылась тонким слоем пыли. На столе в лаборатории лежал конверт с надписью "Нашедшему!". В нем была записка, написанная красивым, хотя и неразборчивым почерком. Автор записки просил, чтобы до прихода нотариуса, главврача Долника и доктора Кожелы в доме ничего не трогали. К записке было приложено письмо, предназначенное для упомянутой троицы.