Ночь, когда я встретил Рождественского Деда - [3]

Так что, когда я говорю, что это рассказал мне Рождественский Дед, что ж… это всё равно как если бы он рассказывал вам свою историю лично…

Глава 2

Когда-то, давным-давно, был возле Северного полюса один город, в котором жило большинство эльфов мира. Сколько эльфы себя помнили, почти все они работали на городской обувной фабрике, которую основал знаменитый эльф-предприниматель Гримм Гриммссон.

Эльфы, как, я уверен, ты знаешь, превосходные сапожники, и используют они только мягчайшую кожу, которую разрезают и сшивают полностью вручную. Также они очень хороши в магии, так что каждая сделанная ими пара обуви идеально подходила тому, кто её покупал.

Многие века ни один из людей-сапожников не мог изготовить обувь, которая хоть на десятую долю сравнилась бы с эльфийской, так что у Гримма Гриммссона не было конкурентов. Но потом люди изобрели станки, которые могли делать обувь почти так же быстро и почти так же хорошо, как эльфы. Конечно, изготовленная на людских станках обувь не могла волшебным образом подходить по ноге всем, но это было неважно, потому что она была очень, очень дешёвой.

Со временем люди начали забывать об эльфийской обуви и покупали лишь ту, что была сделана станками. Вскоре Гримм Гриммссон обнаружил, что прибыль от продажи обуви не покрывает расходов на содержание фабрики, и покинул город посреди ночи вместе с пенсионным фондом всех своих сапожников – скандал был ужасный.

Все эльфы, работавшие на обувной фабрике, в одночасье лишились работы. Без зарплаты, чтобы кормить семьи, и без дела они вскоре начали терять присутствие духа. Со временем эльфы в городе разделились на две категории: богатые и бедные. И это подводит меня к главному персонажу моей истории, Торвилу Рождество.

Торвил определённо был одним из самых богатых эльфов в городе. Если точнее, он, будучи владельцем единственного магазина игрушек, очень даже процветал. Но если большинство богачей с радостью делятся своими деньгами с семьёй и друзьями, Торвил держал всё своё состояние при себе.

Справедливости ради, ни семьи, ни друзей у Торвила не было. Он вырос в приюте, никогда не знал ни матери, ни отца и всю свою жизнь ни с кем особенно не сближался. Наша история начинается, когда Торвилу было пятьсот шесть лет – к этому времени он уже давно вышел из возраста, когда большинство эльфов остепеняются и обзаводятся семьями. Торвил, однако, по-прежнему был один-одинёшенек.

(Кстати говоря, эльфы обычно живут в десять раз дольше людей. Они считаются новорождёнными до десяти лет, младенцами до тридцати, детьми до ста двадцати, подростками до двухсот и взрослыми в триста три года.)

Не то чтобы Торвилу не нравилось одиночество. Деньги, как он выяснил, с лёгкостью заменяли товарищей. А самым лучшим в деньгах было то, что они тебя никогда не подведут. Если пересчитать своё состояние после завтрака, можно быть уверенным, что оно никуда не денется, когда будешь пересчитывать его после обеда, и после ужина, и напоследок перед сном. Товарищи приходят и уходят, но деньги остаются. Всего-то и нужно, что не тратить их.

Не тратить деньги было одним из любимых занятий Торвила. Скажу прямо: Торвил был скрягой. Если к нему в магазин приходил, намереваясь купить сыну или дочери подарок на день рождения, какой-нибудь эльф, слишком бедный, чтобы позволить себе одну из прекрасных игрушек, Торвил никогда не делал одолжений, понижая цену или подсовывая ему в мешок набор карточек со Звёздными Войнами, пока эльф не видел.

– Пожалуйста, мистер Рождество, проявите немного доброты, – просил покупатель, на что Торвил неизменно отвечал:

– Доброта, мой дорогой сэр, не оплатит мне счета.

Ты мог бы подумать, что Торвил, с такой-то фамилией, обожал Рождество, но это было не так. Торвил совершенно не любил Рождество; более того, он его ненавидел. Каждое Рождество на его памяти было жалким – праздники он проводил в одиночестве в своём пустом холодном доме; ни друзей, ни семьи у него не было, так что никто не приходил к нему в гости и не дарил даже завалящей рождественской открытки, не говоря уже о подарке. Как результат, всё, за что люди и эльфы обычно любят Рождество, действовало Торвилу на нервы: ёлки, адвент-календари, то, как все добры друг к другу в общественном транспорте; всё это здорово портило ему настроение.

Единственное, что Торвилу в Рождестве нравилось, так это заработанные им деньги. На самом деле – и мне очень стыдно тебе об этом рассказывать – когда приближалось Рождество и каждый эльф в городе экономил и копил, чтобы купить детям игрушки, Торвил повышал цены! Его магазин игрушек был единственным в городе, так что у жителей не оставалось выбора, кроме как переплачивать. Для многих из эльфийских детей, чьи родители были бедны, это означало меньше подарков. А для тех, чьи родители были крайне бедны, это, к сожалению, означало отсутствие подарков вообще.

Так всё и продолжалось бы, если бы не один довольно необычный поворот событий. Событий, которые навсегда переменили жизнь Торвила. Событий, которые – как ты вскоре увидишь – переменили и твою жизнь тоже.

Глава 3

Середина зимы на Северном полюсе – совершенно особенное время. Если когда-нибудь отправишься туда – а я советую побывать там хотя бы раз в жизни – то скоро поймёшь почему. С начала декабря до конца января солнце перестаёт вставать. Круглые сутки царит тьма, кроме полудня, когда происходит кое-что поистине волшебное. Всего на несколько минут небо приобретает прекрасный синий оттенок. Эльфы называют это «синим мигом», и это одно из самых чудесных зрелищ, которое только можно увидеть.