Ночь, когда она умерла - [7]

— Не очень, — призналась Лорена.

— Тем лучше. Вы тут в первый раз, а вечер только начался. — Он повернулся к Колетт. — Дорогая, проводи гостей.

— Я хочу с тобой поговорить, — сказал я Вивиану. — Иди, — кивнул я к Лорене, — я скоро к тебе присоединюсь.

Вивиан несколько секунд смотрел вслед удаляющимся женщинам, и мы направились к его столику.

— Открой мне свой секрет, — заговорил я. — Тебе скоро сорок, а ты все не стареешь. Может, ты на самом деле продал душу Дьяволу за вечную молодость, как все говорят?

Вивиан повесил пиджак на спинку своего стула и сел.

— Мы заключили сделку. Я сказал ему, что умру только тогда, когда узнаю про все существующие удовольствия.

Я рассмеялся.

— Это в твоем духе. Ну, так что насчет секрета?

— Пусть это будет моим маленьким секретом. Что ты будешь пить? Тот факт, что ты нарушил одно из наших негласных правил и пришел сюда не в одиночестве, еще не означает, что я должен вести себя как плохой хозяин.

— Я знаю, что в этом заведении нет напитка лучше, чем вино на твоем столе, так что я остановлю свой выбор на нем.

Вивиан поставил рядом с собой один из пустых бокалов и протянул руку для того, чтобы взять бутылку с вином, и в этот момент к столу подошла невысокая светловолосая девушка. Она оглядела нас и обиженно сморщила нос.

— У тебя, как всегда, нет для меня ни минуты времени!

— Дорогая, пожалуйста, дай мне побеседовать с гостем, — ответил ей Вивиан, открывая вино. — Пока ты можешь войти в роль хозяйки и развлечь его даму. Колетт отвела ее в зону для важных персон.

— Никогда бы не подумала, что буду развлекать дам, — проговорила девушка язвительно и отошла от столика, поправив платье (без особых результатов — оно в любом случае практически не прикрывало бедра).

Вивиан подал мне бокал.

— Самое хорошее в женщинах — это то, что их можно регулярно менять. Твое здоровье, Саймон. Не часто тут появляются покойники.

Я пригубил вино.

— Ты помнишь Изольду Паттерсон?

Вивиан поднял бровь.

— Изольду Паттерсон? Было бы странно, если бы я ее не помнил.

— У вас были… деловые отношения?

Он улыбнулся.

— При определенной доле фантазии их можно охарактеризовать подобным образом.

— Так деловые или нет?

— Скорее, не деловые.

Я почувствовал неприятный укол ревности, хотя знал, что для этого у меня нет оснований. Для Вивиана женщина была подобием интересной книги, которую он вдумчиво читал, а потом откладывал в сторону и начисто о ней забывал.

— По всей видимости, ты ревнуешь, — продолжил мой собеседник. — Не стоит. Изольда относится к тому типу женщин, которые будут в момент оргазма говорить твое имя, но все равно останутся холодными, как Снежная Королева. Хотя, если подумать, в этом есть что-то вроде вызова самому себе, правда?

У Вивиана была привычка, которая каждый раз сводила меня с ума: даже во время того, как он делился самыми личными переживаниями, он смотрел прямо в глаза. Создавалось впечатление, что созерцание моей смущенной мины доставит ему наивысшее удовольствие.

— Правда, — согласился я.

— Надо признать, она опытная дама. Она чему-нибудь тебя научила?

— Мы отошли от темы.

— Вижу, она сильно на тебя повлияла. Нужные люди сказали мне, что до знакомства с ней ты был другим человеком. Эдакий правильный мальчик, который верит в то, что не будет изменять жене, а по выходным — работать в саду, но никак не ходить с друзьями в бар. И уж точно не пойдет в ночной клуб. Особенно в такой, как наш с Адамом. — Вивиан вернул бокал на стол. — Я уже рассказал тебе, что меня связывало с Изольдой. А теперь ты расскажи мне, что тебя с ней связывало и почему ты сейчас со мной о ней беседуешь.

Я поджал губы. Ответом «это к делу не относится» я бы не отделался.

— Мы… были коллегами, — начал я осторожно.

— И любовниками, — продолжил за меня Вивиан. — Про коллег мне известно.

— Да, можно сказать и так.

В пару глотков я допил вино и взял предложенные Вивианом сигареты.

— Ну? — поторопил меня он. — Деньги? Власть? Ложь? Месть?

Я набрал в легкие побольше воздуха и уже готов был ответить, но меня остановило знакомое чувство замедлившегося времени и размытой грани между реальностью и иллюзией — такое обычно бывает в тот момент, когда мозг переходит из состояния дремоты в состояние глубокого сна. До неприятного реальная и четкая картинка теперь не складывалась по кусочкам, как это было с Лореной. Она возникла в моей голове полностью, как вспышка недавнего воспоминания — или, скорее, как момент из какого-то фильма.

Вивиан стоит на пороге ванной комнаты и смотрит на молодую девушку, принявшую расслабленную позу. Можно подумать, что она просто принимает ванну, если бы не окровавленные руки и вода, которая уже окрасилась в розовый цвет. У девушки длинные рыжие волосы, их концы лежат на поверхности воды, и кажется, что она еще жива, кожа еще не успела побледнеть, но сердце уже остановилось. Она закрыла глаза, и на ее лице застыла беспечная улыбка — так улыбаются люди, которые освободились от чего-то, что долго их тяготило. Одна рука девушки безвольно свесилась к пепельнице, где лежит до конца истлевшая сигарета — кровь на белоснежном кафеле, которым покрыт пол, выглядит неестественно красной, хотя должна быть темнее. Вот уж картина из фильма ужасов. Если бы я такое увидел, то, наверное, сошел бы с ума. Или, как минимум, поседел.