Ночь эльфов - [11]

Потом он поднялся с трона – металлическая кольчуга зазвенела от этого движения – спустился на три ступеньки и привлек Ульфина к себе, обхватив его за пояс (несомненно, он бы предпочел обхватить рыцаря за плечи, но тогда пришлось бы вытянуть руки вверх и встать на цыпочки, а это явно противоречило королевскому достоинству). Не говоря ни слова, даже не взглянув на Брана, который засеменил следом за Утером, Болдуин пересек тронный зал и коридоры дворца, а затем в сопровождении своих спутников вышел на площадь – просторный подземный зал, куда падал свет из пробитых в камне скважин. Каменный свод был достаточно высоким, чтобы рыцари могли выпрямиться во весь рост.

Их глазам предстал затейливый лабиринт Дал Вид – столицы гномов Красной Горы – огромного муравейника, пересеченного бесконечными туннелями, такого тесного и темного, что никто, кроме гномов, не смог бы долгое время жить здесь, оставаясь в здравом уме – но сами они как раз больше всего ценили именно такие условия. У подножия дворца и на прилегающих улочках суетились галдящие толпы, словно растревоженный осиный рой. Горделивый и роскошный Дал Вид превратился в охваченное паникой подземелье, откуда выезжали многочисленные повозки беглецов, нагруженные скарбом, который только мог в них поместиться. Рассеянные по равнине солдаты без труда захватывали их.

Город был похож на тело, истекающее кровью из многочисленных ран. Старый король смотрел на это жалкое бегство, и в глазах его стояли слезы. Оно было знаком окончательного поражения – еще более явственным, чем разгром армии.

– Вот чем закончилось мое правление… – прошептал Болдуин.

И, отвернувшись от унизительного зрелища, опустил голову, чтобы не встречаться взглядом с рыцарями. После короткого колебания он сделал рукой жест, напоминающий прощальный.

– У вас есть еще час, – сказал он.

Несколько мгновений он печально смотрел на Ульфина, затем торопливыми шагами направился обратно во дворец. Его воины в молчании последовали за ним, мрачные как никогда. Они готовы были встретить свою плачевную участь, и хотя их плечи поникли, души обрели умиротворение. Они были горды своим собственным мужеством при виде такой позорной слабости остальных. Затем огромные бронзовые ворота дворца закрылись, и Ульфин, Утер и Бран остались стоять на ступеньках.

Гном медленно стащил шлем, посмотрел на него с явным отвращением и швырнул на землю. Затем стянул через голову кольчугу, взъерошив свои темно-рыжие волосы. Схватил тяжелый стальной топор и с силой, которой двое рыцарей даже не ожидали, обрушил его на каменную плиту под ногами, отчего осколки камня брызнули во все стороны. После этого, не обращая внимания на своих спутников и словно следуя какому-то тайному ритуалу, Бран опустился на колени и, подобрав большой осколок, осторожно спрятал его в кожаный мешочек, висевший у него на поясе. Он долгое время оставался коленопреклоненным, бормоча про себя какие-то заклинания, потом резко поднялся и обернулся к рыцарям.

– Идемте!

Не дожидаясь, пока они последуют за ним, он спустился по ступенькам, отделявшим их от площади, и углубился в одну из узеньких улочек, заполненную, как и остальные, толпами народа. Вначале оба рыцаря и гном продвигались довольно быстро, хотя и поминутно сталкивались с целыми семьями, пытавшимися спасти свои пожитки; но толпа становилась гуще, закупоривая и без того узкие проходы, и им пришлось вовсю работать локтями и колотить мечами плашмя. Толкаясь, спотыкаясь, разрывая одежду о грубые камни, которыми были выложены туннели, обдирая кожу о каменные выступы, они двигались в стихийно-безрассудном потоке беженцев, увлекавшем их за собой и швырявшем в разные стороны, как щепки; среди всего этого хаоса, криков и суматохи они чувствовали, что начинают поддаваться всеобщей панике.

Наконец они оказались снаружи, вытолкнутые за городские ворота почти против воли, и шагнули из темной духоты Дал Вид в прохладный ночной сумрак под открытым небом. Здесь они, как и остальные, на какое-то время остановились и замерли, чувствуя на залитых потом лицах свежее дуновение ветра. Затем напор толпы заставил их двигаться дальше.

Утер, почти ничего не различавший в окружающей темноте, потерял своих спутников и теперь двигался почти на ощупь среди толпы гномов, которые видели достаточно хорошо, чтобы разбирать дорогу. Каждый шаг давался с трудом – так сильно ему отдавили ноги в этой толкотне. У него было такое ощущение, словно ему перебили все кости. Каждый мускул ныл, а в бок постоянно впивалась рукоять меча – с такой силой, что казалось, будто это удар кинжала наемного убийцы. Вдруг чья-то рука с силой вцепилась в его плащ и оттащила в сторону. Это был Бран.

– Не нужно идти за ними, – сказал он. – Они идут прямо к своей гибели.

Утер прищурился, пытаясь хоть что-то различить в темной движущейся массе, уходившей за пределы Дал Вид. Но он видел лишь отблески факелов далеко внизу, на равнине, – рыцари королевской армии мчались верхом, размахивая ими.

– Как будто они собрались на охоту, – прошептал Ульфин

– Вот именно, – проворчал Бран. – Почему бы тебе не поразвлечься вместе с ними?