Ночь дракона - [9]

А затем он почувствовал магию из тыловых рядов войска, и успел вовремя увернуться. Дракон помладше вполне мог бы стать жертвой заклинателей Короля-лича, но Кориалстраз был куда более опытным. Он быстро нашел вражеских магов и сосредоточил на них свое внимание.

Земля под ними содрогнулась, и из нее выросли толстые травяные хлысты, что связали заклинателей – меньших личей, которые в свое время быть может, были почитаемыми волшебниками, пока не покусились на темную силу, сулимую Королем-личом. Хлысты обвязали темных волшебников и раскрошили их в пыль, прежде чем те сумели завершить свою смертоносную волшбу.

Вот так жизнь побеждает нежизнь – подумал Кориалстраз. Будучи супругом Аспекта Жизни, и, таким образом, ее слугой, ему не хотелось бы использовать свою силу подобным образом. Но Плеть не оставила ему выбора. Она была противоположностью тому, что защищала его любимая, нежить была угрозой всей жизни в Азероте.

Вдруг дикая боль в груди заставила ящера упасть вниз. Кориалстраз дико заревел от боли и досады из-за того, что отвлекся как юнец. Он почти свалился наземь между войск Плети, но в последний миг ему удалось взлететь в небо.

Воспаривши ввысь, ящер заметил на груди длинную как его коготь черную стрелу, что попала ему прямо между чешуек. Острие стрелы было сделано не из обычного железа, а из странного металла, темного и пульсирующего. Она сумела поразить Кориалстраза прямо в узкую щель между чешуей. Как бы там ни было, это явно не случайность.

И вновь его пронзила боль. И хоть дракон уже привык к этому, он едва сдержался, чтобы не свалиться вниз.

Изо всех силы Кориалстраз полетел ввысь, поднявшись так высоко, что нежить под ним казалась суетливым муравейником. Убедившись, что теперь он в безопасности от волшебных атак, левиафан сосредоточил волю на злополучной стреле.

Кориалстраза окружила багровая аура. Дракон влил в нее всю силу, сконцентрировавшись на маленьком черном острие.

Черная стрела взорвалась.

Триумф Кориалстраза был не долгим, и его вновь поразила боль, не такая острая, как в первый раз, но весьма резкая. Он осмотрел рану, пытаясь понять, что же произошло.

В его теле осталось три маленьких кусочка кристалла. Подобное оружие было создано, чтобы поражать таких противников, как он – иного объяснения не было. Иначе, зачем было создавать стрелы столь мощные, что маленькие ее кусочки причиняли немыслимую боль? Миньоны Короля-лича с каждым днем действовали все коварнее.

Еще одним заклинанием он вынул остатки кристалла из своего тела. Он ужасно устал от произошедшего, но гнев из-за того, что с ним только что сделали, взял над ним верх.

С чудовищным ревом дракон опустился к тыловым линиям армии Плети. Тот, кто запустил черную стрелу, должен был быть здесь.

В яростном порыве Кориалстраз полил их целой волной пламени. Мало кто из попавших под этот удар мог уйти от его гнева. Теперь Плеть узнает, что с драконами не шутят.

Тела мертвецов воспылали и бросились бежать в разные стороны. Те же, кто попал в эпицентр его удара, тут же обратились в пепел.

Кориалстраз с удовольствием наблюдал за последствиями атаки. Он только что нанес значительный урон армии Плети. Это поможет Даларану и остальным защитникам этих земель.

Глубоко вздохнув, Кориалстраз полетел в сторону залива… в сторону Грим Батола.

* * *

На восточном берегу центрального Калимдора высокая фигура со скрытым под капюшоном лицом вошла в грязный Кабестан – городишко, основанный контрабандистами, в котором нынче жила не только их грязная порода, но и отбросы общества со всех концов света. Фигура и одежда путника была скрыта под капюшоном и просторным плащом, под которым не было видно даже его ног. Во многих других городах и поселениях во всех концах света к такому пришельцу отнеслись бы с подозрением, а то и с открытой неприязнью. В Кабестане же таких незнакомцев было пруд пруди.

Конечно, это не значило, что путник не привлекал к себе лишних взглядов – гоблинских, людских и иных – но только те взгляды не пристально следили за незнакомцем, а лишь исподтишка наблюдали. Местные смотрели из окон и дверных проемов своих ветхих хижин с покосившимися крышами, и оценивали путника по-разному – одни на возможную прибыль, другие на возможную угрозу. Большинство из немытой-небритой шайки, что собралась в городе, скрывались тут от тех, кто очень хотел их найти, и были готовы убить любого, кто вызывал подозрение оказаться наемным убийцей. А то, что мог пострадать кто-то вообще посторонний – это все понимали и принимали за не очень то и досадную необходимость.

Фигура в капюшоне прошла через весь Кабестан, выглядывая в полумраке улиц потрепанную бурями хибару, что в лучшие свои годы носила гордое звание уважаемой таверны. На выцветшей под солнцем и дождями вывеске все еще можно было разглядеть не очень оптимистичное название: «Сломанный Киль».

Скользкими движениями незнакомец подобрался к таверне. Возле стены у приоткрытой двери стоял долговязый человек со шрамом. Он вгляделся в лицо, скрытое под капюшоном, и тихонько отошел. Фигура в капюшоне проследила за ним взглядом, и открыла дверь в таверну, хотя можно было заметить, что рукой до ручки она так и не коснулась. Но все же дверь широко распахнулась и незнакомец вошел внутрь, где были лишь хозяин-гоблин и три его клиента: высокие смуглые мужчины с красными косухами на голове и мачете у пояса. Пираты Кровавого Паруса, если верить историям. Но новоприбывшему было все равно кто они и что у них на уме. Его сейчас волновало только одно.