Низкий голос любви - [24]
– Ничего подобного! Ребенок – это ты.
– Точно.
– И эта уловка заставила тебя заговорить?
– Да.
– А меня ты все еще рассчитываешь вылечить?
– Да.
– А какой уловкой воспользуешься ты?
– Никакой.
– Жаль… Артур, прошу меня простить уже поздно, я умираю от усталости.
– Я тоже, но я ничего не чувствую.
– Да, это и есть смерть. Артур, я не увижусь с тобой завтра.
– Завтра уже наступило. Нам спешить некуда. – Он растирает ладонями лицо, чтобы рассеять эту сходную с онемением иллюзию, желанную и угрожающую: «спешить некуда».
– Ты обещаешь не злоупотреблять «голосом гостиничных коридоров»?
– Ну наконец-то… Я уже думала, у тебя никогда не получится.
– Что?
– Обратиться ко мне на «ты».
– Так обещаешь?
– Обещаю, Артур. Мой жестокий принц…
Это была первая ночь Артура и Клер. Они пили слова наслаждения и усталости. Клер, уставшая от себя с мужчинами, Клер настороже – Клер ощущала свою притягательность, слушая Артура в ночь с сегодня на завтра. После этого прорыва слишком долгий и слишком медленный день станет для него промежутком нетерпения, а для нее временным убежищем, хрупким, как чуткий сон. Они знают, что желают друг друга, но не знают, чего хотят. Почти семь. Небо окрасилось красным и серым.
Артур провалился в сон. Он ищет номер Клер, листает записную книжку, смакует ощущение скользящих страниц под пальцем. Это скольжение возбуждает его, пробуждает. Он засыпает снова. Чудо – его ожидает тот же сон. Он возобновляет поиски. Вместо номера Клер он находит два числа, похожих на даты рождения в записи актов гражданского состояния. Страница превращается в компьютерный экран. Колонки цифр показываются на нем и растворяются в сливочной жидкости. Звонит телефон. Он открывает глаза, растирает затылок, видит пятно на простыне между бедер, снимает трубку. Вкрадчивый мужской голос задает вопрос: «Что вы ненавидите больше всего на свете?» – «Можно мне подумать?» Вкрадчивый голос не возражает, он перезвонит. Артур снова ныряет в постель, заворачивается в простыню, засыпает. По коже, грязной от соков бессонной ночи, струится журчащая вода. Она течет, течет вокруг его ног, его щиколоток. Это сухая вода. Он нагибается, и с его ладони стекают мириады цифр. Вновь звонит телефон, он перешагивает изгородь сна, выходит из сновидения, оставляющего влажность на коже. Снимает трубку, сам удивляясь быстроте своих движений. Но звонок не умолкает. Его сон не прекратился, он вышел лишь на первый уровень. Глаза его открыты, комната залита дневным светом. Он ищет телефонный аппарат, паркет блестит. Артур идет по воде. Жидкая занавесь стекает со стен. Ему кажется, что под ногами он различает свое недвижное прозрачное тело. Он подносит руку к горлу и просыпается, подскочив на кровати. Звонок оглушителен.
Глава 5
Артура встречает Сибилла Франк, его компаньон. Она сидит на его месте, за его письменным столом, и листает ежедневник Летуаля. Тот приветствует ее надтреснутым голосом. Она улыбается в ответ – улыбка рассчитана до миллиметра.
– Я уже собиралась отменить твои встречи с пациентами.
– Не надо, я ведь пришел.
– Но пять минут назад тебя не было.
Сибилла отступила, он включает автоответчик, снизив громкость, так чтобы не слышал никто, кроме него, настораживает слух – от Клер нет сообщений. Это отсутствие сюрприза само по себе предсказуемо. Но молчание Клер продлилось не так долго, как он предполагал. Она звонит ровно в полдень и говорит как пациентка: обращается к нему на «вы» и просит назначить встречу. Есть ли возможность записаться на конец дня? Они назначают встречу на семь, на этот вечер. Через несколько минут она снова звонит – она больше не пациентка, она говорит ему «ты» и шепчет на ухо голосом гостиничных коридоров: «Я думаю о тебе. До встречи в шесть часов сорок пять минут». Она звонит тридцать семь минут спустя. «Я думаю о тебе. Осталось шесть часов восемь минут, – она собирается повесить трубку, но добавляет: «А теперь всего шесть часов семь минут». В семь двадцать пять она врывается в кабинет, веселая: «А теперь ноль часов ноль минут».
– В обычной практике я бы вас не записал. После такой-то ночи. Вы должны щадить ваш новый голос. Но с вами я все делаю наоборот. Кстати, вы пришли с опозданием. Раздевайтесь.
Клер убрала мужские часы в сумочку, положила перстень в пепельницу из фаянса и стали. Артур включил видеокамеру, спектрограф, компьютер. На металлической этажерке задрожали оранжевые линии цифр. В большом зеркале отражается лежащая Клер в одних трусиках и бюстгальтере – левая рука над правой грудью, правая рука – между пупком и низом живота. Артур сел в изголовье кушетки, направив объектив камеры на рот Клер.
– Простое расслабление перед тренировкой голосовых связок. Одна рука на груди, другая на пупке. Чувствуете, как ваш живот становится мягче? Не кивайте головой. Не делайте никаких движений. Я знаю, что вы меня поняли. Откройте рот пошире, пожалуйста.
На экране показывается открытый рот, сотые доли секунды быстро вяжут полотно времени.
– Спасибо. Продолжим. Сначала вдохните… Так… Вздох… Рассейте все источники напряжения… Так… Превосходный вдох. Вытяните правую ногу. Миллиметр за миллиметром. Нет, медленнее. Ваша цель – удовольствие. Теперь повторим. Вытяните левую ногу Да, правильно, вы чудесно вытянули левую ногу. Подвигайте лодыжкой, а теперь плечом. Плавно. Вдох… Вдох… Еще… А теперь сразу расслабьтесь, и вдох… Нет! Это вдох призрака! А мне нужен вдох живой женщины.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.