Ниточка памяти - [30]

Рут проглотила слюну. Это создание перескакивает с одной мысли на другую. Однако беседа дала ей время прийти в себя, и Рут почувствовала, что внутри нее формируется ядро сопротивления, уголок в ее сознании, куда можно отступать и где она будет чувствовать себя в безопасности от Чемов, что бы они ни предпринимали. Она осознала, что все еще не сможет противостоять воле Келексела, да и сейчас эта Юнвик занимается дальнейшим подавлением эмоций пленницы Чемов. Все же спасительный уголок существовал внутри нее, он становился больше, давал ей силы для борьбы.

— Ну, ладно, — сказала Юнвик. — Я пришла исследовать тебя. — Она приблизилась к краю кровати.

Рут глубоко, судорожно вздохнула.

— Вы наблюдали за мной с помощью ваших устройств. Знает ли Келексел об этом?

Лицо Юнвик стало совершенно бесстрастным, но в глубине души она была поражена. "Как могло это глупое существо проявлять подобную проницательность и задать столь острый вопрос?"

Рут почувствовала брешь в обороне Юнвик и воскликнула:

— Ты ведешь речь о безграничности, эпосах, но вы использовали ваш… — она сделала жест, охватывая пространство корабля, — для записи… убийства…

— Действительно! — отозвалась Юнвик. — Ну, а теперь ты расскажешь, почему Келексел расспрашивает обо мне на корабле.

Хрустальные грани над кроватью начали излучать спокойный голубоватый свет. Рут почувствовала, что слабеет. Она покачала головой:

— Я не…

— Ты скажешь мне! — Откровенная ярость проступила в чертах женщины-Чем, лысая голова отливала мокрым серебром.

— Я… не знаю, — прошептала Рут.

— Он сделал глупость, когда позволил тебе пользоваться репродьюсером с неограниченным подбором сюжетов, а мы были дураками, когда вовремя не остановили его, — сказала Юнвик. Она провела рукой по своим полным губам. — А что ты сама думаешь об этом?

Рут глубоко вздохнула, почувствовав, что напряжение несколько спало. Заветный спасительный уголок по-прежнему существовал.

— Это была моя мать, вы убили мою мать, — пробормотала она.

— Мы убили?

— Вы заставляете людей делать то, что нужно вам, — сказала Рут.

— Людей! — усмехнулась Юнвик. Ответы Рут выдавали ее мизерную осведомленность в делах Чемов. Тем не менее она была опасна. Она все еще могла послужить причиной возникновения у Келексела несвоевременного интереса к запретным областям.

Юнвик положила руку на живот Рут и быстро взглянула на манипулятор над постелью. Характер свечения контрольного индикатора вызвал у нее довольную улыбку. Несчастное существо уже несло внутри себя плод. Какой странный способ получать потомство! И какой приятный и безболезненный способ заманить в ловушку этого шпика Первородных.

Все же факт беременности Рут вызвал у Юнвик странное чувство беспокойства. Она отдернула руку, почувствовав характерный мускусный запах аборигенки. Как сильно развиты грудные железы у этого существа! А вот ее щеки выглядят впалыми, как после длительного недоедания. Свободная накидка, надетая на Рут, напомнила Юнвик греческую тунику. Это была интересная культура, просуществовавшая, к сожалению, так недолго. Так недолго!

"Я должна наслаждаться своим открытием, — подумала Юнвик. — Почему оно тревожит меня? Неужели я что-то проглядела?"

Неожиданно и необъяснимо в ее голове возникли четыре строчки из застольной песни Чемов: Давно, давно, давно, давно Когда каждый из нас был молод Мы слушали музыку нашей плоти И пение горящего солнца.

Юнвик резко тряхнула головой. Слова этой песни были бессмысленны. Она была хороша только чередованием ритмов, разгоняющих скуку.

Но может быть, когда-то эти слова что-то означали?

Линзы манипулятора над кроватью приобрели зеленоватый оттенок, потом стали излучать мягкий красный свет.

— Отдохни, дитя, — сказала Юнвик. Она необычно мягко погладила Рут по обнаженной руке. — Расслабься и постарайся получше выглядеть к приходу Келексела.

13

— Просто дело в том, что для нее события приняли слишком крутой оборот, и она не выдержала и сбежала, — сказал Бонделли. Он сочувственно смотрел на Энди Фурлоу, удивляясь, почему тот выглядит столь изможденным.

Они сидели в рабочем кабинете Бонделли, обставленном полированной мебелью из дорогой древесины, в застекленных шкафах тонкой работы стояли на полках книги в кожаных переплетах, по стенам были развешаны дипломы в тонких темных рамках и фотографии известных людей с их автографами. Только что наступил полдень, ярко светило солнце.

Фурлоу сидел сгорбившись, опираясь на колени, руки были плотно сжаты в замок. "Я не смею рассказывать Бонделли о моих подозрениях, — думал он. — Не смею… не смею".

— Кто захотел причинить ей вред или похитить ее? — недоуменно спросил Бонделли. — Наверняка она поехала к друзьям, может быть, во Фриско. Или возможно другое, столь же простое объяснение. Мы услышим о ней, когда она избавится от своего страха.

— Точно также думает и полиция, — сказал Фурлоу. — Они полностью сняли с нее обвинение в смерти Нева… Физические улики…

— Сейчас нам лучше всего заняться делом Джо. Рут вернется домой, когда она будет в порядке.

"Вернется ли?" — спросил себя Фурлоу. Он не мог избавиться от ощущения, что все происходящее — кошмарный сон. Был ли он на самом деле в роще вместе с Рут? Действительно ли Нев погиб в развитие этого рокового несчастного случая? Сбежала ли Рут куда-то? И куда?