– Абсолютно! Она как заноза в пятке – беспокоит и вызывает желание избавиться. Я уже молюсь о приближении дня своего отъезда, лишь бы избавиться от её назойливого внимания!
Дальше слушать я уже не могла. Моё сердечко колотилось, как сумасшедшее. Было чувство, что меня попросту предали. Нет, только не Рой. Ну почему он так?
Ну, Аманда, ты у меня ещё получишь!
Мой взгляд упал на красивый цветок в горшке, стоявший рядом со мной на подоконнике. Коварная мысль появилась в моём мозгу, и я, недолго думая, вырвав цветок вместе с землёй из горшка, сбросила его прямо на голову своей обидчицы. Всего лишь миг я наблюдала за тем, как влажная земля вместе с растением, живописно шмякнулись на неё, испортив идеальную причёску и платье, а затем я поспешила захлопнуть окно, чтобы никто не догадался о моей причастности. Пронзительный визг, оглушил меня даже через закрытое окно.
А через десять минут родители устроили мне очередной разнос, пытаясь заставить просить прощения у Аманды. Но я была тверда, как скала. Я не плакала, не просила прощения – я вообще не отвечала. Я только думала о том, что сердце моё разбито тем, кого я так боготворила.
Ах, Рой, ничего ты не понимаешь в женских чувствах. Обещаю тебе, что однажды, я заставлю тебя взглянуть на меня по-другому. И тогда, ты никуда не денешься, а влюбишься в меня и женишься! Клянусь!
Глава 3
Все последующие за этим события больше напоминали кошмарный сон. Сначала, к великой радости Аманды, мне объявили, что через две недели, я отбываю в Швейцарию, в пансион мадам Орлетт.
Никакие мои обещания вести себя благоразумно не действовали – вердикт был окончательным и обжалованию не подлежал!
Затем, спустя пять дней, уехал Рой. Но перед самым отъездом мне всё-таки удалось подловить его одного, чтобы объясниться. Я просила его дождаться меня и ни на ком не жениться, потому, что я – его судьба! Но он меня высмеял:
– Судьба, говоришь? Скорее злой рок! Знаешь, одуванчик, – он машинально пригладил мои вновь выбившиеся из причёски буйные пряди. – Я скорее пущу себе пулю в висок, чем вообще когда-нибудь решу жениться. Ни одна женщина не стоит того, чтобы мужчина жертвовал ради неё своей свободой, нервами и средствами! Ну, а что касается лично тебя, то будет лучше, если ты поскорее выкинешь меня из своей головы, и займёшься сборами.
– Нет, Рой. Ты ошибаешься. Я сама пристрелю тебя, если ты когда-нибудь решишь жениться на другой. Так и знай!
Он только посмеялся. А затем уехал.
Вслед за ним засобирались и родители Аманды, со своим "невинным ягнёночком", которому я с превеликим удовольствием шерстку пощипала бы.
И вот, наконец, наступил тот день, когда пришло время уезжать и мне. Я стояла на пороге родного дома, и у меня было чувство, что я больше никогда сюда не вернусь!
Мама плакала, вытирая платочком глаза, отец стоял рядом с ней и успокаивающе обнимал её за плечи. Чувствовалось, что и ему сейчас нелегко. Даже Алекс, заметно пошмыгивал носом.
Такими я их и запомнила!
Долгий перелёт, и вот я стою перед огромными воротами пансиона, где мне предстоит прожить следующие лет десять.
Пансион располагался на частной территории, огороженной высоким, казалось, километровым забором. Само здание по виду очень напоминало один из готических замков, в которых, по мнению кинематографистов, непременно должно обитать как минимум одно привидение.
Кровь буквально стыла в жилах, пока я в сопровождении одной из наставниц проходила длинную галерею, где на меня с картин смотрели давно умершие предки хозяев замка.
Вопреки моим ожиданиям, мадам Орлетт оказалась совсем не такой, какой я изначально её себе представляла. Вместо высохшей мумии, непременно с огромными очками в роговой оправе на длинном, горбатом носу, с обязательной волосатой бородавкой на нём, меня встретила цветущая и очень ухоженная дама лет сорока пяти-пятидесяти. Своей располагающей улыбкой и умением общаться с детьми она мгновенно смогла прогнать все мои страхи от этого жуткого места.
Мадам Орлетт показала мне комнату, в которой я буду жить на протяжении всего своего обучения.
Комната, которую я должна была делить с ещё одной ученицей, располагалась на третьем этаже в восточном крыле. Обои в мелкий цветочек не раздражали, а наоборот, придавали комнате по-домашнему уютный вид. Так как на одной из кроватей валялись чьи-то вещи, я заключила, что свободная койка возле самого окна – моя. И я не ошиблась.
Не успела я остаться одна и заняться распаковкой своих чемоданов, как в комнату влетел "огненный смерч" по имени Анна, который оказался по совместительству моей соседкой.
– Привет! Я – Анна! А ты? – с ходу представилась она, не сводя с меня заинтересованного взгляда.
– А я – Чариз, но для друзей, просто Чери. – девочка мне сразу понравилась. Со своими ярко-рыжими волосами и яркими, зелёными глазами, она была более светлой версией меня. И я отчего-то отчаянно хотела, чтобы мы подружились.
– Отлично! Значит – Чери! – констатировала она, широко улыбнувшись. – Добро пожаловать в наш "склеп"! И не говори, что не испугалась при виде его.
– Точно! До сих пор трясусь! – призналась я. Мы, переглянувшись, весело расхохотались.
