Никто не умрет. Часть 1 - [64]

И вот теперь она разбивала его сердце, рушила его надежды. Сейчас войдет настоящий Итиро. Не чествование нового кумитё, а его обман станет главным событием дня. Мамору сжал пальцы так, что суставы хрустнули и побелели от напряжения. Но лицо его оставалось непроницаемым. Его изгонят из клана с позором, а дети его никогда не смогут говорить о нем с гордостью. Мамору нащупал в кармане пиджака маленький инкрустированный серебром кинжал, подаренный ему когда-то самим Кацуро. Он не заслужил жить дальше, но хотя бы он заслужил смерть от оружия своего «старшего брата». Прости Ёшико…

Ёшико вскинула глаза на вошедшего в комнату сына, они излучала материнское счастье. Юноша радостно улыбнулся, сел рядом с ней, взял ее за руку.

Хан смотрел на счастливую пару, сидящую напротив него. Он уже знал, что это его семья. Не Дайсуке, а Итиро его имя. Дайсуке сидит напротив и смотрит на него с любопытством и уважением, которое и должен проявлять в семье младший брат к старшему. А рядом с ним самая родная женщина на Земле — его мама. Память подсовывала ему обрывки сюжетов и мыслей из их общего прошлого.

— Теперь все здесь? — неуверенно спросил нотариус, наклонил голову, чтобы поверх очков окинуть взглядом помещение. «Может быть, где-то у кого-то еще есть сюрприз», — говорил его подслеповатый взгляд.

— Почти, — кивнул головой Итиро, блеснув по-мальчишески задорными глазами, — Здесь нет только третьего сына Рензо, мать которого предала семью, позволив Триадам расправиться с нашими «братьями» и «сестрами».

— Мы его ждем? — уточнил Осаму.

— Нет, сегодня он не придет. Но мы его обязательно найдем и мать его найдем, и заставим ответить обоих за то, что она совершила. Это я обещаю.

Итиро говорил уверенно, вызывающе вскинув голову. Мамору же, напротив, испытывал страшное унижение и был готов принять любое наказание из рук своего ученика, и, судя по речам, настоящего Такахаси. «Мне нет прощения за обман». — Мамору держался за рукоятку кинжала, думая только о том, в какой момент ему следует вонзить в себя острое лезвие.

— Тогда я, пожалуй, начну? — не то спросил, не то ответил сам себе нотариус, откашлялся, придвинул к себе стопку бумаг и стал внимательно всматриваться в иероглифы сквозь стекла очков.

Он мог бы не тратить время на чтение, потому что все знали, что старший сын Кацуро вместе с обязанностью возродить могущество клана получал из рук покойного уже почти 20 лет Кацуро его должность в клане Сэйгьюу. Но когда нотариус произнёс имя наследника, в кабинете наступила изумленная тишина. Имя Тэтсуя прозвучало, как атомный взрыв в ночном небе спящего города. Но нотариус дочитал завещание до конца, не запнувшись, и только дойдя до последнего иероглифа, поднял голову и посмотрел на Ёшико. Та сжимала руку сидящего рядом сына, но смотрела перед собой через стол в лицо молодому человеку, который в момент произнесения имени наследника медленно поднялся. Казалось, что в глянцевой поверхности стола отражается не только потолок, лица и руки, сидящих за столом, но и наэлектризованность между этими двумя людьми. И она разлетается по кабинету, заряжая всех присутствующих. Приглушенно гудела сплит-система над головой Осаму.

— Ты готов к тому, что тебе предстоит? — Спросила Ёшико.

— Да, — кивнул Хан.

Мамору наряжено ожидавший разоблачения, замер. Ёшико разговаривала с его лже — Итиро, как с сыном, нет, не просто, как с сыном, как с наследником Кацуро. Так кто же из них настоящий Итиро, а кто Дайсуке? А кто Тэтсуя?

— Как же так? — прошептал он, догадываясь о том, что много лет назад, забрав из приюта мальчика без роду и племени, Акено нашла и спасла настоящего сына Кацуро. Или это не случайность? И все в этой жизни предопределено, как бы люди не пытались расставлять свои сети и ловушки. Если так, то и гибель Кацуро тоже предопределена, чтобы на смену ему пришел тот, кто сможет сделать то, что самому Кацуро было не под силу.

На этом кощунственном предположении Мамору остановил свою мысль, отпустил рукоятку кинжала и громко произнес, обращаясь к наследнику:

— Мы все будем тебе верными братьями и храбрыми воинами. Я готов занять место кумитё хисё[15] рядом с тобой.

Слова Мамору означали то, что он добровольно складывает с себя полномочия оябуна и передает их новому предводителю клана Сэйгьюу. По кабинету прошел шорох, шарканье и скрежет, который издают отодвигаемые стулья. Присутствующие по очереди стали подходить к тому, кого Ёшико назвала Тэтсуя, и с поклоном выражать свою преданность. Итиро подошел одним из последних и обнял брата.

— Извини, брат, — сказал он, — я некоторое время занимал твое место. Из меня пытались готовить начальника, но все пришло к тому, что это не моё. Но зато у меня была интересная жизнь. Меня пытались убить, думая, что я — это ты. Но у них ничего не получилось. Правда, они все-таки испортили мне жизнь. Думаю, они не оставили свои надежды и проявятся рано или поздно.

Итиро вздохнул, вспомнив последний день рядом с Чунхуа. Он отпустил ее, но не смог простить предательства. Ведь она сначала убила его ребенка и потом пыталась убить его. Нет, он не отпустил, он вышвырнул ее на улицу, как бездомную сучку, не дав даже времени одеться. Он потом долго слышал за дверью ее крики и проклятья, полные ненависти.