Никто не умрет. Часть 1 - [103]

— У-у-у-у, да ты у нас бумажный червяк, как я поглажу.

— Ну да, — Ивана засмеялась, — не колорадский жук.

— Ты и в стройотряде, поди ж, ни разу не была.

Ивана перепрыгнула с ноги на ногу, ковырнула облупленным носком кроссовки разбитый асфальт, губы ее растянулись в белозубой улыбке.

— Не-ет. У нас такого предмета пока нет.

— Вот послушай меня. Если вдруг у вас будут во время летних каникул набирать отряды в колхоз или на стройку, просись непременно. В наше время такие отряды и были хорошей школой воспитания: взаимовыручка, коллективное самосознание, ну и конечно определенная свобода от ограничений, которые есть во всякой семье.

Илья хотел добавить «не только в твоей семье», но вовремя поостерегся от этого непедагогического по отношению к Соне высказывания.

— Между прочим, многие там находили себе вторую половину. Не понимаю, как вы теперь решаете личные дела. Когда? Днем — занятия, потом факультативы, вечером — домашнее задание. Лучшие годы проходят. Потом начнется работа, весь день под завязку будете пахать на дядю. Мальчик-то у тебя хоть есть?

— Тетя-мама говорит, что мне рано думать о мальчиках, — Ивана широко белозубо улыбнулась.

Илья покачал головой.

— Учение, конечно, свет, и замуж, возможно, тебе собираться рано, но у девочек в твоем возрасте должны быть мальчики, а как же иначе?

Звонок, возвестивший окончание занятий, прозвенел уже давно. Основной поток уставших от сидения за партой молодых людей уже схлынул. Но двери продолжали выпускать замешкавшихся. Вот из темного проема распахнутых створок, щурясь на свет неторопливо выполз Мулат. Лицо его было помято, глаза опухли, он зевал и потягивался. Частые ночные бдения с ученицами текстильного техникума с одновременным употреблением веселящего зелья, пошатнули его здоровье. На занятиях он спал, подперев голову обеими руками и прячась за спину сидящего впереди отличника.

— Я поняла, что для меня это не главное. — сказала Ивана, — Мне интересно узнавать что-то новое, я решила, что после колледжа стану востоковедом, выучу китайский, японский и корейский. Я так хочу еще раз съездить в Китай и потом в Японию!

— Ты сказала «еще раз съездить в Китай». Это означает, что ты уже была там. Значит, ты не совсем бумажный червь, а почти путешественница.

Ивана хотела ответить, что они туда все вместе ездили, но в этот момент Мулат совсем проснулся и заметил ее.

— Ванька, греби сюда! — заорал он.

Ивана помахала ему рукой.

Сзади к Мулату подошёл Лохматый и ткнул его в бок.

— Чего орешь?

Мулат ответил ему тычком в плечо. Лохматый толкнул его бедром и потом ловко увернулся от удара ногой.

— Хорош толкаться, дебилы, — рявкнул на них студент квадратного телосложения, который по неволе оказался между драчунами, — Валите отсюда, пока не вмазал.

Лохматый отскочил от него подальше.

— Пардон, — сказал запыхавшийся Мулат и последовал вслед за другом. Они переместились на ступеньку ниже. Через минуту к ним присоединился Хохмач.

— Кто твой парень? Кто-то из них? — спросил Илья.

— Да нет. Это просто мои друзья. Правда, они смешные?

Хохмач заметил Ивану, которая разговаривала с мужичком пенсионного возраста, и это ему не понравилось.

— Жених собственной персоной? — спросил он, скривив рот.

— Может, это ее отец или дед? — предположил Лохматый.

— Какая разница, кто этот старый хрен. Ты хочешь с ним познакомиться? Я — нет.

— Чойт, ты занервничал, Хохма? Она тебе нравится? Признавайся, нравится, нравится, ха-ха, — засмеялся Лохматый.

— Да, пошёл ты…

— В порт пришла новая партия японок. Айда смотреть товар, может, подфартит на перегон сторговаться. Когда растаможат, будет поздно, — предложил Мулат.

— Давай!

Хмурый Хохмач решительно двинулся вниз по ступенькам, за ним, громко препираясь, покатились его товарищи.

Ивана проводила глазами удаляющиеся спины друзей.

— Они хорошие, я их всех люблю, но не так, как в кино или в книге о любви, где показываю жениха и невесту, чтобы — свадьба и на всю жизнь.

— Ладно, раз на всю жизнь не хочешь, то и не надо. Пусть себе идут, куда хотят. Пойдем и мы. Расскажи мне что-нибудь о себе.

Они шли рядом по улице. Илья с интересом оглядывался по сторонам. Он никогда до этого не бывал во Владивостоке. Мимо сновали прохожие. По проезжей части улицы, громыхая на выбоинах и выступающих чугунных крышек колодцев, проезжали машины. Все как в любом другом городе России, попадавшемся у него по пути, стандартные дома, построенные по типовому проекту, видавшее лучшие времена асфальтовое покрытие дорог, переполненные мусорные контейнеры, окурки и помятые жестяные банки под ногами…

Оценив знакомый любому городскому жителю России пейзаж, Илья подумал, о том, что мог бы остаться во Владивостоке. Тогда, чтобы не стеснять Соню, придется продать свою квартиру в Новосибирске и можно будет купить здесь дом или квартиру со всеми удобствами. Но тогда придется забыть о подработках в университете и вообще о любимой работе, которая с момента его выхода на пенсию, стала его любимым хобби. Потому что здесь ему будет негде применить свои знания, а хобби придется изменить, например, заняться привозом японок из-за кордона. Не веселое занятие, к нему Илью совсем не тянуло.