Никто не спит - [16]
Отец стоит на пороге гостиной, прислонившись к косяку, и смотрит на меня. Лицо у него какое-то серое, глаза будто провалились внутрь, плечи опущены.
— …Им надоели отговорки энергоснабжающих предприятий. Сегодня вечером с нами…
— Я видел ее.
Голос глухой, сухой и усталый, как старая бумага. Я мгновенно понимаю, о ком идет речь: достаточно взглянуть на его лицо, услышать шелест голоса. Он видел соседку — у которой те самые волосы, лоб, нос. Он видел то же, что видел я, — мне даже спрашивать не надо, я знаю ответ наперед. Мне становится страшно, в руках и ногах покалывает. Я не свожу взгляда с экрана телевизора.
— Бертиль Карлсон, начальник отдела по работе с клиентами. Вопрос в том, смогут ли они полагаться на вас в будущем?
Тяжело ступая, отец подходит к креслу, с трудом садится, делает глубокий вдох.
Вид у Бертиля Карлсона немного нервный, он пытается улыбнуться, но ничего не выходит — уголки рта только дергаются.
Я боюсь продолжения, боюсь того, что случится дальше. Что отец не выдержит, сломается, исчезнет, превратится в горку костей на полу, которую потом уберут рабочие санитарной службы.
— Она так похожа…
Отец прячет лицо в ладонях, упирается локтями в колени.
— И фамилия — Рантаярви.
Сухой голос срывается на скрип, как будто голосовые связки переплелись и спутались. Этот звук похож на сыпучий гравий.
Теперь у меня колет во всем теле, ноги стали ужасно тяжелыми, как будто в вены свинца налили; я никогда не встану с этого дивана, никогда.
— Даже фамилия та же, черт побери.
Он произносит эти слова из последних сил. Скрипучий голос вот-вот сорвется в плач или крик.
Я наблюдаю за ним краем глаза. Жду, когда затрясутся плечи, когда из-за ладоней покажется искаженное плачем лицо. Я не знаю, что мне тогда делать.
— Их фамилии, — очень тихо произносит отец, почти шепчет, не отнимая ладоней от лица. — Одно и то же слово. Это какое-то безумие.
Но плечи так и не начинают трястись. Отец медленно поднимает голову, слез нет. Он откидывается на спинку кресла, смотрит прямо перед собой, устало произносит на одном дыхании:
— Рантаярви тоже означает «прибрежное озеро».
Он смотрит на меня, я отвожу взгляд. Вижу, что небо потемнело еще сильнее.
— У них одна фамилия. Только на разных языках.
Дыхание сдержанное, не прерывистое, уже не похожее на сыпучий гравий.
— Знаю, — я не свожу взгляда с экрана.
Дискуссия об отключениях электричества окончена.
Ведущий с рыбьим лицом встает спиной к публике, шевелит губами, после начинает играть музыкальная группа, как две капли воды похожая на тысячи других групп.
Я пробую приподнять одну ногу. Получилось.
— Даже фамилия одна и та же…
Хватит уже, мы знаем — и он, и я. Но голос все-таки не срывается. Отец дышит. Долгие и сиплые вдохи и выдохи. Он готовится к новой реплике. Короткий вдох, секундная пауза.
— Ты часто о ней думаешь? — спрашивает отец, глядя прямо перед собой.
Его вопрос сжимает мое сердце в кулак и несколько раз сильно ударяет о ребра. Наверное, такие удары видно через одежду.
Я написал ей сто двадцать писем, и каждый раз, когда звонит телефон, я думаю — вдруг это она?
Сердце успокаивается, но щеки горят, и я чувствую, как их заливает краска.
— Бывает…
Я смотрю в окно. За стеклом падают крупные влажные хлопья снега. Такое случается, когда снега уже вообще-то быть не должно. Снежные хлопья падают на последнем дыхании, опускаются на живых и на мертвых.
Музыка доиграла, передача закончилась. Снова музыкальная заставка, камера скользит над публикой. Чему они аплодируют?
Письмо № 121…
11
Я опускаю крышку коробки и закрываю шкаф. Глухо хлопает дверца, и в это мгновение все вдруг становится каким-то странным. Сперва мне кажется, что кто-то убавил громкость или заткнул мне уши. Те звуки, которые раздаются в комнате, и те, что проникают сюда извне, будто удаляются от меня. В то же время внутри меня появляется какой-то нарастающий шум. Это неприятно. Реальность словно отдаляется от меня, я как будто оказался в одном конце длинного тоннеля, а реальный мир — в другом, и я хочу вернуться. Открываю рот, чтобы сказать что-нибудь, вернуться к реальности. Чувствую гул в груди, вибрацию своих голосовых связок, но звука не слышу. Я не слышу своего голоса. Знаю, что я — это я, сегодня четверг, вот я стою у шкафа — в этом нет никаких сомнений. Но острое ощущение нереальности никуда не уходит. Меня тошнит, кружится голова. Я никогда не падал в обморок, но уверен, что именно так чувствует себя человек, который вот-вот потеряет сознание.
Мне страшно. Я осторожно протягиваю руку и трогаю шкаф — он на месте. Затем протягиваю вторую, крепко держусь за спинку кровати — она тоже на месте. В ушах шумит, в глазах рябит, подкатывает тошнота, но я пока еще не потерял сознание. Вцепившись в кровать, я бесконечно медленно огибаю ее. Берусь обеими руками за матрас. Откуда-то издалека доносятся обрывки отцовского голоса:
— …Стучал, но ты не ответил… полить цветок… ты как… Элиас…
Он держит меня за плечи. Это хорошо: я не владею своим телом — наверное, так чувствуют себя старые, немощные люди. Отец кладет ладонь мне на лоб, его голос эхом множится где-то возле самого уха:
Лауре пятнадцать. Она учится в школе, болтает обо всем на свете с лучшей подругой, из чувства протеста продолжает по детской традиции покупать конфеты по субботам и совсем не хочет казаться взрослой, как многие ее одноклассницы. Но однажды случается непредвиденное: на школьном собрании она знакомится с Андерсом Страндбергом. Он совсем не Аполлон, не идеал красоты, но почему-то Лаура не может перестать думать о нем, мечтать о встрече, разговоре, совместной прогулке. Но есть неразрешимая проблема: Андерсу Страндбергу намного больше лет, чем Лауре, и он новый учитель математики в их школе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Повесть о жизни девочки Вали — дочери рабочего-революционера. Действие происходит вначале в городе Перми, затем в Петрограде в 1914–1918 годы. Прочтя эту книгу, вы узнаете о том, как живописец Кончиков, заметив способности Вали к рисованию, стремится развить её талант, и о том, как настойчивость и желание учиться помогают Вале выдержать конкурс и поступить в художественное училище.
Мальвине — тринадцать лет, и она, как все ее сверстницы, ходит в школу, любит болтать с лучшей подружкой Лиззи, занимается музыкой, воюет с мальчишками на вилле, катается на велосипеде, влюбляется, ссорится со старшей сестрой, навещает дедушку, словно Красная Шапочка…Но что-то не так. У Мальвины есть темная тайна — то, в чем стыдно признаться, но очень тяжело держать в себе. Однажды она пытается рассказать правду родным, но ее не хотят услышать и понять. Даже брат, который раньше всегда ее поддерживал…Пронзительный, светлый, остроумный, поэтичный роман немецкой писательницы Беате Терезы Ханики — ее первая книга для подростков, но именно за него Беате получила несколько премий, и в том числе была номинирована на Немецкую детскую литературную премию.Перевод данной книги был поддержан грантом Немецкого культурного центра им.
Быть любимым. Это все, к чему стремится герой романа молодого французского писателя Акселя Сандра. Не зная, кто его родители, он с детства привык оказываться в разных приемных семьях, где он чувствовал большее и меньшее участие. Но не более того. И как только он узнаёт, что обладает выдающимся интеллектом и впервые чувствует интерес к своей персоне, он начинает думать, что добившись успехов в учебе, сможет снискать внимание и любовь окружающих. И поэтому упорно трудится: в интернате, в школе, в институте. Раскладывая свои мысли и чувства по папочкам, герой Акселя Сандра поступает на медицинский факультет, оканчивает учебный год с отличием, получает возможность пройти оплачиваемую стажировку, вливается в компании сокурсников.
Лето всегда пахнет луговыми цветами, любовью и счастьем. Безмятежность июльских дней — это застывшее время, когда секундная стрелка трепетно останавливается, оглядывается по сторонам и понимает, что спешить ей совершенно точно некуда.Сбежав из пыльного и душного Стокгольма и окунувшись с головой в хуторскую жизнь, Адам и Мари-Лу подарили это лето друг другу, утонув в воспоминаниях, спорах, смехе. Их связывает череда летних каникул, прогулки по красивейшему лугу, окрещенному «бронзовым веком», и наивное детское «я хочу, чтобы мы всегда были вместе».
Благодаря роману Стефана Касты «Притворяясь мертвым» вы узнаете, какова цена дружбы и есть ли альтернатива мести.Подросток Кимме находится между двумя мирами. В одном, более близком, — вечера в «пряничном» домике с приемными родителями Кристин и Джимом, тушеный цыпленок с ломтиками моркови и книги. В другом, чуждом ему, — вечеринки, совместные походы и первая любовь.Пытаясь влиться в компанию ради девушки, в которую влюблен, Кимме отправляется с приятелями в лес на выходные. Понаблюдать за птицами. Никто не мог и предположить, чем это закончится для Кимме: он оказывается брошенным в лесу, с серьезным ранением и слабой надеждой на спасение…«Притворяясь мертвым» — книга о выборе, совести и способности прощать.Роман Стефана Касты, лауреата премии Астрид Линдгрен, был отмечен Августовской премией и почетным знаком Нильса Хольгерссона.