Никто мне не верит - [12]

Он налил себе воды и стал медленно пить, просматривая кассету, только что доставленную ему из Кливленда.

Не плохо. По крайней мере этот мальчик умел читать. А многие и этого не могли; они проглатывали целые слова, словно были участниками тех иностранных рок-групп, которые пытались петь по-английски.

Но он был всего лишь ребенком, который стремился занять место, предназначенное для взрослого. А Деннис требовал от тех, кто претендовал на это место, только одного: чтобы они были действительно взрослыми.

У него оставалось только пять месяцев, чтобы найти того единственного, кто мог бы читать, мог бы каждый вечер появляться в эфире в соответствующем для данной работы виде и обладал одним, но главным качеством — надежным авторитетом, который заставлял бы людей переключать свои телевизоры на Третий канал до, после и во время обеда и ужина с той же регулярностью, с какой они расчищают подъездную дорожку к дому и берут свою почту каждое утро.

Он перемотал кассету, достал ее из видеомагнитофона и отложил на специальный стол для исходящих материалов, чтобы вернуть ее. Он подошел к столу, позвонил в Кливленд и испортил ребенку весь остаток дня.

Он отправился в ванную и помыл руки; эта привычка появилась у него много лет назад. Каждый раз, отказывая людям, он испытывал желание помыть руки. Позже один из психологов, участвовавших в шоу Линн Марчетт, говорил о целом комплексе не контролируемых рассудком внутренних побуждений, среди которых называлось и «умывание леди Макбет». Деннис внимательно выслушал это, тщательно проанализировал услышанное и вздохнул с облегчением. Всего лишь странная привычка.

Сев за стол, он осмотрел оставшуюся стопку кассет и решил немного подождать, прежде чем примется за следующую. Просматривая слишком много материала за один раз, он не мог вынести о нем четкого суждения.

Услышав однажды об этом, Линн Марчетт усмехнулась и сказала:

— Это как с духами.

— Хм? — выразительно спросил он.

— Вам всегда советуют не пробовать больше одного вида духов. В магазине. Иначе теряешь нюх.

Он посмотрел на портрет Линн, одиноко висящий на стене.

Великолепное чувство юмора, особенно перед камерой. Вот она действительно взрослая. КТВ сделало мудрый выбор.

Всего лишь несколько лет назад он не был уверен в том, что Линн ждет успех. Головные боли, бессонница… Он сам не один раз видел, как она спала за своим рабочим столом. Она призналась ему по секрету, что боится того, что постепенно становится зависимой от транквилизаторов, и поэтому бросила принимать их.

Похоже, теперь все это осталось для нее в прошлом, по крайней мере транквилизаторы.

Ему это было не безразлично. Дни его увлечения марихуаной были не намного дальше в прошлом, чем это было у Линн, а она сумела справиться со своей проблемой гораздо быстрее. Он прекрасно помнил, как невинно начиналось его увлечение, как затем это повторялось каждый вечер, затем — курение в течение дня, когда сигарета с марихуаной сопровождала каждую чашку кофе. И в конце концов — марихуана вместо кофе.

Но он должен был принять решение, и он принял его.

В этом была его сила, и именно это принесло ему чудесный графин. Он умел трезво оценить ситуацию и выделить в ней самое главное. Именно эта его черта нравилась газетчикам. То, что он, руководствуясь внутренним голосом, снимает телефонную трубку и звонит малышу, который ждет его ответа в Кливленде, а не тратит время на диктовку и рассмотрение протокола.

То, что он может выбрать: быть ли ему неудачником-наркоманом без копейки денег в кармане или очень занятой, но преуспевающей личностью, окруженной прекрасной семьей.

Он улыбнулся фотографии Берн и девочек, долил себе в стакан воды со льдом и поставил следующую кассету.

* * *

Одному Богу было известно, как этот юркий бурундук забирался на третий этаж, но он стал постоянным гостем на террасе Линн, выходившей в сторону порта. Первый раз он появился, привлеченный кормом, который она насыпала для птиц. Целый год Линн разговаривала с ним через стекло особенным щебечущим голосом, который они с Карой назвали «бурундучьим», и после этого он начал брать еду из рук Линн.

Сегодня она чувствовала себя весело и легкомысленно, чтобы угостить Чипа кусочком персика. Он понюхал персик, его маленький хвост задрожал и кусок был моментально проглочен.

— Мне тоже нравится, — весело сказала она ему.

Телефон зазвонил, когда она наслаждалась четвертым персиком за этот день. Она убавила громкость телевизора и побежала к телефону на кухне.

— Я надеюсь, ты не разочарована, — сказал он. — Их вкус не уступает их красоте?

— Грег!

— Как дела, Линн?

Ее сердце забилось.

— Великолепно. А у тебя?

— Тоже неплохо. Я жажду услышать о твоих делах с синдикатом. Есть какие-нибудь новости?

— Да. Сегодня сообщили, что они хотят сделать пробный показ.

— Фантастика!

— Я искусала все ногти в ожидании, но мой шеф говорит, что все произошло очень быстро. Поэтому твои персики оказались очень кстати. Они стали поздравительным подарком. Они великолепны. Я не могу перестать их есть.

— Именно это я и хотел услышать.

— Я бы позвонила тебе, но у меня не было твоего номера телефона, а найти тебя в агентстве не могли. В любом случае, спасибо. Ты так заботлив.