Никто, кроме тебя - [71]

– Ради бога, Грейс! – слышу я голос Роуз, но могу лишь кивать. Вижу перед своими глазами Софию, ее доброе лицо, залитое кровью… Вдруг чувствую, как Роуз сжимает мою руку и медленно поднимает меня.

– Что случилось?

– С матерью Зейна произошел несчастный случай. Мне нужно немедленно ехать.

– О нет! Да, конечно, езжай, я обо всем позабочусь.

Поблагодарив ее, хватаю свою сумку и бегу к машине.

Запах больниц ужасен. Последний раз я была здесь, когда умерла бабушка. Мне нужно срочно найти Зейна и узнать о состоянии Софии.

Из сообщения Эддисон узнаю, где они находятся. Зайдя в комнату, вижу всех своих друзей и мистера Мэйя, который ерзает на стуле и не отрывает взгляда от своих ботинок. В противоположной стороне помещения замечаю Зейна, разговаривающего с врачом. На его лице шок. Приблизившись к ним, слышу, как врач советует молиться за Софию. Осторожно касаюсь плеча Зейна, и, почувствовав мое прикосновение, Зейн поворачивается и смотрит на меня пустым взглядом, прежде чем снова вернуться к разговору с доктором.

– Благодарю вас.

– Мы будем держать вас в курсе.

– Хорошо.

Зейн пожимает ему руку и провожает взглядом, пока врач проходит через раздвижную дверь. Мельком оглядываюсь и с облегчением замечаю, что все, за исключением Дэна и Тай, пришли сюда, чтобы помочь другу и его отцу.

– Что случилось? – спрашиваю я, пытаясь ободряюще улыбнуться, но ледяной взгляд Зейна, направленный на меня, заставляет застыть. Я вижу неукротимую ярость в его глазах, и она предназначена для меня.

– Ты хочешь знать, что случилось? Моя мать поверила глупостям, которые ты вложила в ее голову! – Зейн говорит так громко, что его слышит каждый человек в зале ожидания.

– Я? О чем ты говоришь? – тихо спрашиваю я, ощущая комок в горле.

– Я говорю о твоем внушении, что она вновь сможет ходить! – кричит он.

Обернувшись, вижу, как все глаза устремлены на меня.

– В чем я виновата? Я не понимаю.

– Конечно, ты не знаешь. Ты постоянно что-то придумываешь в своем воображении. Только это настоящая жизнь, а не очередной роман Джейн Остин.

Его голос становится резким, а я ничего не могу сделать, кроме как стоять и смотреть на него.

– Она встала! Хотела показать, что снова может ходить, и упала.

– Боже мой! – Я ошеломленно прижимаю руки ко рту.

– И знаешь, что она сказала перед падением? – Растерянно качаю головой в ответ, когда он продолжает: – Грейс была права. В мире есть место чуду. Это были ее последние слова, прежде чем она упала и ударилась головой, что привело к отеку мозга!

Пейси подходит к Зейну сзади и кладет руку на его плечо, чтобы немного успокоить. Этим жестом он вызывает совершенно противоположную реакцию: Зейн сходит с ума, а я стала целью его гнева.

– Теперь ты отняла ее у меня! Она умрет, и это твоя вина! – громко выкрикивает он. Каждое его слово похоже на удар ножом в сердце. Пейси разворачивает Зейна к себе и дает ему пощечину, чтобы привести в чувство. Эддисон кладет руку на плечо и выводит меня из комнаты. Какое-то время мы идем по коридору – вверх, вниз, снова вверх – и каждый шаг дается мне с огромным трудом. Неужели это все происходит со мной? Человек, которого я люблю, обвиняет меня в чем-то ужасном, кричит мне в лицо страшные гневные слова. Разве такое возможно?

– Милая, дыши. Пожалуйста, дыши! – вдруг кричит Эдди, и я замечаю, что перестала вдыхать воздух. Делаю глубокий вдох, затем выдох, давая волю слезам.

– О, Грейс. – Она крепко прижимает меня к себе. Мои рыдания заставляют содрогаться нас обеих, она находится рядом со мной в этой кошмарной ситуации. Я все еще плачу, когда Эдди укладывает меня в гостевой комнате своей квартиры и укрывает одеялом.

Всю ночь я не могу уснуть и проваливаюсь в сон, когда уже рассвело. В какой-то момент открываю глаза и вижу Эддисон, которая лежит рядом и сочувственно смотрит на меня.

– Привет, – говорю я хриплым голосом.

– Здравствуй, милая. Как ты?

– Как София? – сразу же спрашиваю я, потому что состояние матери Зейна гораздо важнее моего собственного.

Вздохнув, Эдди начинает рассказывать. После экстренной операции, в результате которой удалось снизить давление на мозг, София находится в реанимации, и пока врачи не могут сказать, сможет она выжить или нет.

Если она умрет, я никогда себе этого не прощу. Вспоминаю наш разговор на свадьбе: София благодарила меня за то, что я тогда вошла в ее комнату и вытащила из темноты, дала ей шанс вернуться к нормальной жизни, когда она сама потеряла всякую надежду. София радостно говорила о будущем и начале нового этапа жизни. Вероятно, она думала, что вместе с новым началом сможет бегать, как прежде. Я хотела сохранить в ней веру в чудеса, которую нам не следует терять, но даже и подумать не могла, что мои слова подтолкнут ее к такому опрометчивому поступку. Я никогда не говорила ей, что она снова сможет ходить, но, похоже, София поняла все по-своему, потому что безумно хотела встать на ноги и стать прежней.

Эддисон пытается успокоить меня, но я не могу перестать плакать.

– Она справится. Зейн не это имел в виду. Он был не в себе, – повторяет она снова и снова.

В защитном жесте поднимаю руки, меня накрывает паника от одних только мыслей о нем.