Никто, кроме тебя - [57]

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает меня грубо.

– Я переделываю сад твоих родителей.

– Что? Почему ты ничего не сказала об этом мне?

Непонимающе я уставилась на него.

– Что, прости? Откуда я могла знать, что мистер Мэй и София твои родители?

– София? Ты называешь мою маму по имени?

– Да. Мы несколько раз обедали вместе и общались. Ну ладно, по большей части говорила я, а она слушала.

– Что тебе было нужно в ее комнате? Ты разве не знаешь, что она психически нестабильна?

– Она не так нестабильна, сегодня, например, она…

– Грейс, прошу, тебе нельзя больше к ней заходить.

Я просто в шоке от его слов. Они просто изолировали бедную женщину! Оба видят исключительно проблему, но не решение.

Мы так громко спорим, что не слышим инвалидную коляску, которая подъехала к лестнице. Потом слышим то ли свист, то ли легкое царапанье, когда оба замолкаем и видим Софию, которая смотрит на сына полными от слез глазами. Зейн и я не осмеливаемся даже дышать. Кажется, она хочет что-то сказать, но единственное, что она с трудом выговаривает хриплым голосом – это мое имя.

– Мам? – шепчет Зейн растерянно.

Ее взгляд блуждает от сына ко мне и обратно.

– Грейс… хорошо.

Она закашлялась, словно разговор причиняет ей боль. Мой друг смотрит сначала на меня, потом на мать.

– Тебе лучше, когда Грейс навещает тебя? – наконец-то задает он вопрос. София поднимает палец, но Зейн не понимает ее.

– Поднятый палец означает «да», а согнутый – «нет».

Зейн озадаченно смотрит на меня.

– Так вы общаетесь друг с другом?

– Да, и у нас неплохо получается, мы начинаем понимать друг друга.

Зейн проводит рукой по волосам, он растерян, ему нужно время обдумать. В конце концов, он должен понять, что мои визиты к его матери идут на пользу нам обеим.

У меня возникает страх, что его может испугать реакция отца. Вдруг Зейн поворачивается, сбегает по ступенькам вниз, садится на корточки перед коляской матери и берет ее за руку со слезами в глазах.

Понимаю, насколько важным является этот момент для Зейна, поэтому поворачиваюсь и направляюсь к двери, но он удерживает меня.

– Грейс, подожди.

Я поворачиваюсь и останавливаюсь, когда Зейн переводит взгляд с меня на маму.

– Я ничего не скажу отцу. Это хорошо, что ты подружилась с Грейс.

Его лицо проясняется, как и мое. София смотрит на меня, и я ободряюще киваю ей.

– Хорошо, – выговаривает она скрипучим голосом, после чего Зейн крепко сжимает ее руку.

Я вижу, как его плечи трясутся, и решаю, что сейчас мне лучше всего уйти в сад и поработать. Солнце тепло освещает мое лицо, когда я наблюдаю за работой каменщиков, которые выкладывают садовый гриль. Они успели сделать только половину, но уже можно понять, что это будет.

После этого надо будет возвести по обеим сторонам бетонной дорожки высокие клумбы, чтобы София могла с инвалидной коляски ухаживать за своим садом. С тех пор как я познакомилась с ней, стараюсь от всего сердца построить здесь маленький и идеальный оазис счастья, который поможет ей вернуться к себе.

Все это время Зейн не выходит у меня из головы. Каким он был разгневанным там, на лестнице, словно я нарушительница покоя в его семье. Если честно, я начинаю думать о том, что Зейн больше никогда не подойдет ко мне… Как вдруг почувствовала его руки, обнимающие меня сзади. Мгновенно становится легче сердцу, и я наклоняю голову к его груди.

– Мне очень жаль, что я был таким грубым.

– Все нормально. В тебе говорила забота о маме.

– Ее выздоровление значит для меня очень многое. Мы долгое время пытались достучаться до нее, но ничего не помогало, пока не появилась ты.

– Я чувствовала себя обязанной поговорить с ней. Она показалась мне такой знакомой, и теперь понимаю почему. Вы с ней очень похожи.

– Да, все так говорят, я горжусь этим. Моя мама самая прекрасная женщина, которую я знаю.

Я поворачиваюсь к нему лицом и обвиваю руками его шею. Несчастный случай только усилил любовь, которую Зейн испытывал к матери, и теперь не хватает только чуда, чтобы она вернулась к нему.

– Ей повезло, что у нее есть такой любящий сын, как ты.

– Спасибо, моя красавица.

Он нежно целует меня, когда позади внезапно раздается какой-то шорох. Мы поворачиваемся и видим Далилу, которая смотрит на нас с улыбкой.

– Прошу прощения за беспокойство, но твой телефон звонит, не переставая, поэтому я принесла его.

– Спасибо, Далила.

Она дружелюбно улыбается, прежде чем вернуться в дом. Я краснею, и мне неловко, что она застала нас за поцелуем.

Зейн смотрит на телефон и хмурится.

– Все в порядке?

– Да, это из офиса Coleman & Sons. Я должен им перезвонить.

– Хорошо, увидимся позже.

Он целует меня еще раз и оставляет с колотящимся сердцем.

Глава 26 Зейн

Сегодня у меня последний день в учебном центре в Чикаго. С тех пор как мы с Грейс наконец-то начали встречаться, а мама произнесла свое первое слово после стольких лет молчания, мне все же пришлось пройти маркетинговое обучение. Это было интересно, но я скучаю по своей девочке и безумно рад вернуться и снова обнять ее.

Мы созванивались по телефону каждый вечер, и каждый раз она говорит, как сильно скучает, что слышно даже по голосу. После наших разговоров я хватаюсь за ноутбук и продолжаю писать роман. Медленно, но верно двигаюсь к решающей схватке в моей книге.