Никто кроме тебя - [37]

Я, конечно, понимаю, что мы соскучились друг по другу, но то, что устроил мне дальше супруг… можно было назвать лишь пиром любви и страсти.

И ЭТО длилось целую неделю, с перерывом лишь на сон, забегом на занятия и еду. Да даже все свободные минутки между занятиями были «заняты» Инианом. Этот… инчих… словно с ума сошёл, занимаясь со мной любовью чуть ли не в каждом укромном уголке академии. Как нас только ещё не застукали, не понимаю.

На все мои вопросы о происходящем Иниан лишь довольно улыбался и твердил только одно: — Надо закрепить!..

А что закрепить и зачем помалкивал. Я поделилась вопросами и недоумением с подругой, но она только улыбалась, пожимая плечами, и говорила, что мой муж мне сам всё вскоре расскажет.

Ну, да! Стоило мне лишь рот открыть, как его тут же атаковали губами и языком, и все мысли тут же покидали голову.

Очередным утром проснулась от того, что на меня пристально смотрели, и что-то уж очень счастливой была улыбка мужа.

— Ана, мне снова нужно уехать.

Нахмурилась. Вот это заявления с утра! Чего только он так лыбится?!

— Родная, я постараюсь вернуться быстро, — шепнул Иниан, целуя складочку недовольства меж моих бровей.

— Снова разведка?

— Нет, я домой. Кое-что надо срочно… доделать…

«Прощались» долго и основательно. В этот раз губы Иниана то и дело замирали на моём животике.

— Дырку протрёшь, — смеялась я.

А через пару часов Иниан уехал, оставив меня тосковать по нему на неопределённое время.

Вот только через дня три скучать стало практически некогда. Потому как в замен Иниана приехала его мать.

В день её появления я как обычно сидела на своём месте у окна и внимательно слушала лекцию по управлению воздушными потоками. Тихий стук в окно привлёк внимание. Повернув голову, сначала и не поняла, кого вижу, пару минут пялилась на улыбающуюся женщину, и только потом до меня дошло, кто же это.

Еле дождалась окончания занятия. Оказалось, что с последней пары меня отпросили. Аффи Симари тут же притянула меня в свои объятья.

— Девочка моя, ты не представляешь, как я счастлива! Мы боялись надеяться, что така новость придёт так быстро, что ты решишься… Спасибо, Ана!

— Погодите, вывернулась я из объятий, — вы о чём?

Прочитав на моём лице полнейшее недоумение, женщина хмыкнула, сокрушённо покачала головой.

— Вот ведь сынок! Ну, о чём думал?! Совсем тебе ничего не рассказал?

— О чём он должен был рассказать? — нахмурилась я.

— Что у вас будет малыш!

На радостях бухнулась в обморок…

* * *

Очнулась уже у себя в комнате под надзором мамы Иниана и Руири. Снова стали поздравлять, я же сидела с глупой счастливой улыбкой на губах.

И тут вдруг вспомнила о муженьке, который, первым узнав о моей беременности, что позволил ему сделать нюх инчиха-самца, а мне ничегошеньки не сказал.

— Ну, Иниан, ну, погоди, вернёшься! — недовольно процедила я, зло сощурив глаза.

— Ана, не сердись, — потрепав меня по вихрам, попросила аффи Симари. — Растерялся мальчик. Зато к рождению малыш ни в чём не будет нуждаться. Иниан с отцом как раз сейчас колыбельку мастерят и детскую обустраивают. Торопятся.

— Все равно, сказать должен был, — продолжала я упрямиться.

— Да они все такие! — фыркнула Руири. — Я, между прочим, из-за вас с дядей — пострадавшая сторона. Даирин теперь спит и видит, как бы и меня побыстрее ребёночком наградить. Ходит, клянчит. Придётся уступить, а учёбу сворачивать…

— А что и мне придётся учёбу бросать? — спросила я.

— Да ограничений нет, — отмахнулась Руири. — Можно и дальше учиться, только как ты себе представляешь себя, например, на физподготовке вот с таким-то животом.

Ну, и изобразила такого… бегемота, что мы с аффи Симари тут же захохотали.

Когда Руири убежала к вернувшемуся мужу, я поинтересовалась у аффи Симари, как так получается, что инчихи так быстро определяют беременность. Аффи Симары объяснила, что у инчихов-самцов так устроено обоняние, сразу определять, что их пара в положении, чтобы с первых дней беречь своё потомство.

— Да он вообще с тебя теперь пылинки сдувать будет, — засмеялась мать Иниана.

Хотелось бы посмотреть! А то только молчит и делает своё «дело». А, может, я признаний хочу! А он бросил, уехал…

Увидев, что я загрустила, аффи Симари стала веселить меня рассказами о детстве Иниана, а ещё интриговала сюрпризами, что ждут меня по возвращении в наш с Инианом дом.

Присутствие Симари скрашивало мои последующие дни. Муж всё не возвращался, а я всё больше по нему тосковала, тяга к этому инчиху становилась всё больше. Прогостив больше половины месяца, мать Иниана стала собираться домой, наказывая не волноваться и ждать скорого приезда мужа.

С её отъездом стало совсем тоскливо, Руири пару раз застала меня с мокрыми глазами. За это меня строго отругали и стали каждый день вытаскивать на прогулки в парк академии, мол, это и малышу полезно и моя печаль развеется на свежем воздухе.

Именно там и поджидала меня беда…

В один из вечеров, не дождавшись прихода подруги, решила прогуляться по парку одна, Руири всё равно бы нашла меня там чуть позже. Птички, цветочки, ласковый ветерок дарили успокоение. Как-то незаметно забралась в самый конец парка, оканчивающийся высокой стеной, у которой стояла каменная скамья. Решила немного посидеть, дать отдых ногам и немного помечтать.