— Я на помощь, — сообщил парень, вваливаясь в комнату.
И спустя полчаса вся моя одежда была должным образом зачарована. В благодарность за помощь напоили парня ягодным отваром и плюшками, принесёнными Руири.
— Почему ты не сказала, что уже замужем? — спросил вдруг Румирэ.
— Вы что ж метку не видели? — фыркнула Руири.
— Мы думали, что это просто шрамик или родинка. А когда ты обернулась… твой запах и… В общем, стало понятно… А кто он?
— Не знаю, — фыркнула я. — Сделал своё дело и был таков!
— Странно, — нахмурился инчих.
— Почему странно?
— Эмм, после того, как мы, ммм… соединяемся со своей парой… нет ничего важнее её. Вся наша жизнь строится ради неё…
— Ну, да, конечно! — буркнула я. — А попользоваться, не спрашивая согласия, это тоже ради пары?! Тогда не надо мне такого счастья!
— Ана, ты не понимаешь! — попытался переубедить меня Румирэ. — Да, согласен, первый раз мы не спрашиваем разрешения. Но… наша природа требует сразу же соединиться со своей парой, и бороться с этим невозможно. Тем более что каждый инчих постарается, чтобы этот первый раз единения был приятен паре. Или у тебя не так было?
— Так, — нехотя согласилась я.
Честно говоря, мне всё понравилось, кроме того, что моего согласия никто не прашивал, а так…
— Вот видишь, — подытожил Румирэ.
— И всё равно, не правильно как-то всё.
— А почему ты такая правильная не осталась ждать свою пару дома? Он же наверняка тебя ищет.
— А она его и не ждала, — ляпнула Руири, — на второй же день в академию сбежала.
Я укоризненно глянула на девушку, вот же ж, язык без костей.
— Как сбежала?! — обомлел парень. — Да как же?.. Да он же?.. Да ты хоть представляешь, что он тогда, да и сейчас чувствует, вдали от тебя?!
— Да ему всяко лучше, чем мне было тогда, — пробурчала я, отставляя в сторону не допитую кружку с отваром.
— Вот если бы тебе руку или ногу отрезали, ты бы как себя чувствовала? А ему во много раз хуже. Он ведь, наверняка, не успел закрепить вашу связь.
— Закрепить? А того, что было, мало? — разозлилась я.
— Успокойся, — попытался вразумить меня Румирэ. — Я тогда потом объясню, как и зачем это делается. А пока пойду я, ребята заждались.
— Эй, погоди, у меня ещё есть вопросы! — попыталась его остановить, но парень сделал вид, что не услышал.
Ясно же что что-то скрывает. Поделилась с Руири этим предположением.
— Самцы, они такие, всё время что-то недоговаривают, — согласилась со мной девушка. — Я у мамы спрашивала о тайнах отца и братьев, она только усмехалась и говорила, что вот встречу свою пару, и сама всё узнаю. Так вот и живу со своим любопытством.
На пару с Руири повздыхали над такой несправедливостью, «помыли косточки» всем мужчинам, и инчихам в частности, выпили ещё по кружке отвара и разошлись, готовиться к завтрашним занятиям.
Странно, но с этого дня, парни-инчихи, словно бы объявили мне байкот. Нет, они по-прежнему, совместно с близнецами, охраняли меня от других парней, но общаться со мной отказывались, соблюдая дистанцию.
Скажу честно, было обидно. Я не понимала, чем вызвала такое отношение. У меня и так в этом мире было мало друзей или знакомых, а теперь ещё и это. Какое-то время старалась скрывать тоску и боль, ничего не говоря даже Руири, которая по-прежнему оставалась для меня единственным существом, что скрашивала мои одинокие дни. С Дерасом и Эмаром тоже виделась редко, они были загружены занятиями и вскоре должны были отправиться на стажировку в дальний конец государства. Таким образом, я оставалась практически одна.
Аффин Бишши меня уже предупредил, что отправится вместе с парнями на стажировку в качестве наблюдателя от академии, а присматривать за мной попросил самого ректора. Я, конечно, покивала головой на его слова, но отчётлива понимала, что ректору и другой работы хватает, чтобы ещё и за мной приглядывать.
В общем, едва парни и аффин Бишши уехали, стало совсем тоскливо.
Я несколько раз пыталась поговорить с парнями инчихами, но едва я открывала рот, парни молча удалялись по своим делам. А я, глотая слёзы обиды, уходила к себе.
Единственное, что мне оставалось делать, это посвятить всё своё время учёбе. Я всё больше оставалась на дополнительные занятия по тем направлениям, что определил мне когда-то ректор. Моя усидчивость и огромнейшее терпение помогло достичь не плохих результатов в работе с воздушной и огненной магией. В некоторые моменты мне казалось, что я просто сливаюсь с магическими потоками, которые, словно кровь, бежали по венам. В эти моменты я была почти счастлива.
Сначала магистры радовались моим успехам, а потом начали беспокоиться. Я всё больше замыкалась в себе, всё больше отмалчивалась, отвечая на вопросы на занятиях, лишь, когда меня спрашивали непосредственно. На все вопросы ректора о том, что же со мной происходит, я отвечала одно и то же, что у меня всё в порядке.
Руири тормошила меня, как могла. Она практически осталась единственной, с кем я хотела общаться и общалась. Девушка тоже пыталась поговорить с ребятами о их непонятном отношении ко мне, но они посоветовали ей не лезть не в своё дело.
Так прошло ещё три месяца.
И случилось странное, ребята вдруг снова захотели со мной общаться.
